— Ты скучаешь по Лив? — спрашивает Клара. Ее голос такой тихий, что я почти не слышу ее.
Я не знаю, откуда она узнала о Лив? От Когтя? От мамы? И что еще она знает, что удивит меня? Когда-то я могла предвидеть все, что Клара говорила и делала. Год разлуки изменил это.
— Да. Я скучаю по ней, — отвечаю я.
— Но с тобой же все будет в порядке? Без нее, я имею в виду?
Мои глаза широко распахиваются. Клара — единственная, кто спрашивает меня об этом. Все остальные слишком обеспокоены из-за Эфира, или из-за Поселенцев, или из-за Уголька и Рокота.
— Ты вернулась, Клара. Так что, да. Так и будет.
— Со мной тоже должно быть все в порядке. Потому что я вернулась.
Я положила щетку на колени. То, что она не произносит в слух, гораздо громче, чем то, что она говорит. Я не могу притворяться, что не понимаю, что она имеет в виду.
— Но ведь это не так, правда?
Клара качает головой.
К горлу подступает комок.
— Почему, сладкая?
Ее узкие плечики пожимаются. В любом случае, это был глупый вопрос.
Клара не пострадала в Грезе. Похоже Поселенцы относились к ней достаточно хорошо. Но ее забрали у нас на год и превратили в подопытного. Теперь мы получили ее обратно, но мир полыхает, небо — одно большое одеяло из Эфира, и мы живем в гнилой, темной, ужасной пещере.
Клара не единственная, кто изменился за последний год. Поток тоже. Всё здесь.
У нее есть все основания быть напуганной и потерянной.
— Ты сказала об этом маме? — шепчу я.
Клара яростно качает головой, и я знаю, что мы думаем об одном и том же. Самое меньшее, что она может сделать, и любой из нас — это избавить наших родителей от лишней боли. Они достаточно настрадались.
Это та же самая причина, по которой я не сказала маме, как мне больно из-за потери Лив. Как я скучаю по глупому, неотразимому Рокоту, который должен быть здесь. Рокот раздражает, но он, по крайней мере, понимает, через что я прохожу. А его здесь нет.
Моя самая близкая подруга мертва. Рокот далеко. Перри выбрал другую. Для меня нет других вариантов. Я не могу обратиться ни к кому другому.
Мы все страдаем и скучаем по людям. Все напуганы, поэтому вы не можете ходить и разглагольствовать о своих печалях, потому что печали повсюду. Когда все, кого вы знаете, находятся на грани утопления, вы не останавливаетесь, чтобы сказать человеку рядом с вами, что вы не любите плавать.
Вы так не делаете.
Я откладываю щетку в сторону и обнимаю Клару. Она стала больше, чем я помню, но она все еще ощущается такой маленькой. Я притягиваю ее ближе, и она прижимается ко мне, поворачиваясь так, чтобы я могла видеть ее лицо. Клара смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Красивыми глазами Видящей. Я знаю, что она чувствует. Она заблудилась, но я ей помогу. Я буду той, кем она хочет меня видеть.