Клара скрещивает руки на груди и делает угрюмое лицо, будто ей пять лет, а не восемь. Она думает, что вид надутого пупса, растопит меня. Становясь милой и невинной сестренкой, которую я потеряла. Но моя реакция прямо противоположная. Мне хочется ударить что-нибудь, осознав, что в какой-то момент в прошлом году она научилась манипулировать людьми.
— Тогда почему ты уходишь? — спрашивает она.
Я не собираюсь рассказывать ей об Уилане, поэтому целую ее в макушку.
— Увидимся утром.
— Бруки, пожалуйста, возьми меня с собой, — просит она, и ее глаза наполняются слезами.
Это не притворство. Они настоящие, и мое горло сжимается.
— Клара, мне приходится это делать. Ты же знаешь, иначе я бы тебя не оставила.
Люди вокруг платформы наблюдают за нами. Клан лихорадило весь день, люди беспокоились, что Поселенцам становится хуже. Единственное, чего мы хотим меньше, чем больных Поселенцев на наших руках… это мертвых Поселенцев на наших руках. Состояние Арии также потрясло их. Она перенесла операцию, но это было близко. Она чуть не потеряла руку. И судя по беспокойным взглядам, брошенным в мою сторону, клан также наслышан об Уилане и его банде.
Это был нелегкий день для всех.
Я могу сказать, что клан ожидает, что я буду снаружи, где мой лук и мои глаза могут защитить их. Это то место, где я должна быть ради Клары. Об этом я ей и говорю.
— Я иду туда ради тебя, Клара. Чтобы ты была в безопасности. Мне пора. — Я обнимаю ее. Затем, чтобы отвлечься от мыслей о расставании с ней, я считаю свои шаги, когда выхожу на улицу.
Раз, два, три… пять… одиннадцать… двадцать.
Хейден идет в ногу со мной, когда я насчитываю сорок два. К девяноста семи мы полностью выходим из пещеры. Я останавливаюсь на узкой полоске песка и, наконец, позволяю себе оглянуться.
Плохая идея. Тяга вернуться к сестре огромна. Сильная, будто меня тащат к ней. Она нуждается во мне там, и она нуждается во мне здесь, и как я могу понять, что правильно? Что выбрать?
— Готова? — спрашивает Хейден. Он внимательно наблюдает за мной.
— Я с тобой сегодня вечером? — Мой голос звучит резко, как удар хлыста.
Интересно, просил ли Хайд не быть в паре со мной? Интересно, почему я чувствую себя брошенной и подавленной, когда была той, кто отказался от его предложения. Что включало в себя нежность, поэзию и поцелуи сквозь улыбку.
Отличная работа, Брук. Потому все так и ужасно.
Может ли этот день стать еще хуже?
Хейден разражается смехом.
— Я рад, что ты так этому рада. — Он поворачивается ко мне спиной, прежде чем я успеваю ответить, и бежит трусцой, пробираясь по крутой тропинке к обрыву.