— Не надо ката! — взывает Гарда. — Пощадите! Помилуйте!
Я сначала не могу сообразить, о ком речь, кто такой этот «ката», но когда вижу в дверях верзилу в красном колпаке и кожаном переднике, понимаю, наконец, кто таков.
Палач!
И, уже не думая о том, что будет, юркаю между королевой и Гардой и расставляю руки, прикрывая последнюю собой.
— Гарда тут не причём! На меня действительно странным образом повлияла зелёная вспышка. — Вскидываю глаза, смотрю на королеву прямо и, надеюсь, гордо. — Но если вам не терпится кого-то наказать, накажите меня!
Королева задыхается гневом. Но прежде, чем она успевает обрушить его на мою голову, король трогает её за рукав и говорит всё тем же бесящим раболепно-приторным тоном:
— Моя королева, гнев ваш праведен, но в данном случае я прошу вас о снисхождении к бедной девочке. Она действительно ничего не видела в своей башне. Испугалась, растерялась… А тут ещё эта вспышка! Простите бедняжку и её воспитательницу. Всегда надо давать шанс.
Он нежно гладит королеву по изящной усыпанной кольцами ладони. Венценосная особа постепенно успокаивается и сменяет-таки гнев на милость.
— Благодари своего отца, маленькая негодница, — презрительно произносит она, — за его доброту. И, — машет на нас рукой, — обе вон. С глаз моих!
Она обводит шеренгу придворных дам. Тыкает в одну из них — рыжеволосую и моложавую — пальцем.
— Ты, да-да, ты, — говорит королева (видимо, запоминать имена слуг она не считает нужным), — проводи принцессу в её комнаты. А эту, — она указывает на бедняжку Гарду, — накажи сама. Только не сильно, я сегодня милостива.
Фрейлина приседает в реверансе, затем берёт меня под руку и уводит. Гарда плетётся следом, лепеча что-то про мою невероятную доброту. Но это не доброта, а справедливость. У меня она обострена до предела. Не выношу самодурства и произвола.
Гарда остаётся в холле, а меня заводят роскошную комнату. Здесь огромная кровать под пологом, трюмо и пуфик, шкаф и зеркало во весь рост. Позолота, беж, легчайший тюль, тяжёлый бархат, благородное дерево — все подобрано с таким тонким вкусом и изяществом, что любому современному дизайнеру стоило бы поучиться.
Женщина, сопровождавшая меня, представляется баронессой Фондеброк.
— Сейчас вам лучше отдохнуть, ваше высочество, — мягко говорит она и усаживает меня на пуфик возле трюмо. — Чуть позже я принесу вам поесть. И мы поработаем над вашими манерами. Завтра важный день.
— И что за день? — лучше сразу выудить как можно больше информации, чтобы знать, к чему готовиться.
— Завтра, — торжественно произносит баронесса, — будут определены ваши цвета и выбран будущий супруг. У нас уже всё готово к свадьбе.