Гостям подали вина, отвели их в отведенные им покои и донесли Брунхильде, что приехали из–за моря какие–то чужеземные рыцари в богатых одеждах.
— Скажите мне, — сказала королева, — кто бы могли быть эти незнакомые рыцари и зачем приехали они сюда?
— Государыня, — отвечал один из свиты, — никогда еще не видал я их здесь; только один из них похож на Зигфрида. Но совет мой вам — их принять. Другой из приезжих так благороден, что, конечно, мог бы быть богатым королем и владеть обширными землями. Третий из приезжих смотрит очень грозно, но красив и хорошо сложен, душа же его, кажется, кипит гневом. Младший из них красив, как девушка, и стоит так скромно и смирно, а все же было бы небезопасно оскорбить его: судя по его сложению, он тоже должен быть отважный и смелый рыцарь.
И сказала тогда королева:
— Подайте мне мои одежды, и если могучий Зигфрид пришел в эту страну ради моей любви, то он рискует жизнью: не опасаюсь я, что придется мне стать его женой.
Поспешно оделась королева и в сопровождении, по крайней мере, сотни прекрасных молодых девушек пошла к гостям. За нею шли пятьсот исландских рыцарей с мечами в руках, и это сильно не понравилось приезжим.
Увидя Зигфрида, Брунхильда сказала ему:
— Добро пожаловать, Зигфрид, в эту страну! Хотелось бы мне знать, что значит твой приезд?
— Слишком много мне чести, что приветствуешь меня первым, — отвечал ей Зигфрид. — Подобает привет твой вот этому отважному рыцарю, что стоит передо мной: он мой господин. Он родом с Рейна и ради тебя прибыл в эту страну. Он хочет снискать твою любовь во что бы то ни стало. Подумай, пока есть время, — господин мой не откажется от своего намерения. Зовут его Гунтером, и он могучий король: он ничего не ищет, кроме твоей любви. Мне же он приказал ехать сюда, и если бы было можно, я бы, конечно, не поехал.
— Ну, если он — господин, а ты — слуга, то пусть же меня победит он в играх, — их назначу я сама, и тогда его я буду любить, а если нет, то он погибнет, прежде чем стану я его женой.
— Госпожа, — сказал тут Зигфрид, — потрудись назвать нам свои игры, — трудны же они должны быть, если господин мой их может проиграть! Быть может, все же добудет он себе невесту.
— Он должен бросить камень и прыгнуть сам за ним вослед; потом он должен еще со мной сразиться на копьях. Подумайте, прежде чем согласиться: если оплошает он хотя в одном, — вы все проститесь с жизнью.
Могучий Зигфрид, подойдя к Гунтеру, советовал ему согласиться на все: ничего дурного с ним не случится и все кончится совсем не так, как предполагает в своей заносчивости королева.