— Об этом я мало забочусь! — воскликнул король. — Лишь бы удалось мне хорошенько отплатить вам за мой позор, когда благодаря вам пришлось мне тайком покинуть поле битвы.
— Ну, поступай как хочешь, — сказал Хильдебранд, — но, во всяком случае, можешь же ты настолько отсрочить нашу казнь, чтобы успели мы дать знать о нашей беде Дитриху в Берн; я уверен, что он предложит тебе за нас большой выкуп.
Заманчивой показалась такая мысль алчному Эрменриху, и подумал он, что, может быть, удастся ему без труда выкупить у Дитриха наследие его отца.
— Хорошо, — сказал он Хильдебранду, — если отдаст он мне добровольно Берн и Равенну да еще Рим, Полу, Милан и все, что он имеет, то, может быть, я и отпущу вас на свободу; иначе же никто из вас не уйдет отсюда живым.
Тем временем приехал к Эрменриху посол от Дитриха. Это был Дитлейб, успевший бежать от воинов Эрменриха. Дитрих поручил ему спросить у Эрменриха, какой выкуп согласится он взять за пленных бернских воинов.
Не успел еще он прийти в себя от удивления, выслушав непомерные требования Эрменриха, как вдруг выступил вперед один старый, грозный воин Эрменриха, Вате, и сказал:
— Итак, ты тот самый Дитлейб, о котором рассказывают столько чудес? Хотелось бы мне помериться с тобою силою в битве!
— Что же? Если хочешь, то хоть сейчас! — воскликнул Дитлейб.
Но на этот раз не удалось им сразиться и пришлось отложить битву до будущего времени: Эрменрих торопил посла и сейчас же отправил его в обратный путь в Берн.
С грустью выслушал Дитрих, какие непомерные требования предъявил ему его дядя; казалось, он предпочел бы смерть такому позору. Бывшие при нем воины тоже советовали ему предоставить пленных бернских витязей их судьбе: лучше пожертвовать частью воинов, чем погубить всю страну. Но не решился Дитрих последовать их совету.
— Если бы принадлежали мне все земли на свете, — говорил он, — я и то скорее согласился бы лишиться их, чем покинуть в нужде верных моих воинов. Кто из вас согласен быть послом моим к Эрменриху и возвестить ему мою волю? Я согласен отпустить на волю всех захваченных нами пленных и отдать ему все свои земли, лишь бы он вернул мне моих верных воинов.
Послом к Эрменриху пошел Юбарт из Латерана.
Безмерно обрадовался Эрменрих, получив от Дитриха такой ответ, и еще более возликовал он, встретив своих воинов, отпущенных Дитрихом на волю, и с ними сына своего Фридриха.
Уверившись, что Дитрих не станет уж ему противостоять, Эрменрих пошел на Берн, все разоряя и сжигая на своем пути. С горем слушал Дитрих рассказы о жестокостях Эрменриха, но никто не мог придумать никакого способа, чтобы избавиться от этой беды. Тем временем бернские витязи снаряжались к отъезду: никто из них не хотел покинуть своего короля, и все они решились лучше сопровождать его на чужбину, чем оставаться дома и смотреть на горе и бедствия, постигшие их земли. Но Дитрих все–таки еще раз попытался умилостивить своего алчного дядю: он сам вышел к нему навстречу, упал ему в ноги и умолял его оставить ему хотя бы только родной его город Берн. Но Эрменрих остался глух к его мольбам.