И Сид отвечал тогда королю, что как он сам, так и его семья и все его имущество принадлежат ему, королю, и что он не желает своею собственною властью выдавать замуж своих дочерей и предоставляет это самому государю; пусть он выдает их за кого хочет.
Поблагодарил король Сида за его преданность и велел выдать дочерям его в день их свадьбы из своей собственной казны по восьми тысяч марок серебра, а дяде невест, храброму Альвару Фаньесу, приказал находиться при них неотлучно до наступления того дня.
Тогда позвал он графов де Каррион и велел им поцеловать руку дона Родриго в знак их почтения к нему, что они и исполнили при короле, грандах и при всех придворных. Сид же пригласил на свадьбу всех присутствующих. Затем король отправился в свой замок, а Сида милостиво отпустил домой, и он вернулся в свою Валенсию, куда поехали за ним и графы де Каррион со своими рыцарями.
Там по воле короля дочери Сида были обвенчаны с графами де Каррион. Сам епископ благословил их брак, и свадебные празднества продолжались целых восемь дней.
Несколько дней спустя после свадьбы задремал добрый Сид после обеда на своей разукрашенной скамье. Его зятья, Диего и Фернандо, охраняли его сон вместе с его племянником Бермудом. Они забавлялись тем, что по очереди рассказывали разные смешные истории, и, чтобы не разбудить Сида громким смехом, закрывали рты руками.
Вдруг пронесся по замку крик:
— Берегитесь льва! Будь проклят тот, кто его выпустил!
Дон Бермуд не дрогнул, но оба брата забыли о рассказах и, вместо того чтобы броситься на помощь своим женам, в ужасе бросились бежать. Младший, Фернандо, первый кинулся спасаться и спрятался между спинкой скамьи, на которой дремал Сид, и стеной, в узком и очень пыльном углу; а старший нашел себе убежище еще того грязнее — когда его потом оттуда вытащили, то все затыкали носы и шарахались в сторону.
Толпа с криком вбежала в комнату, а вслед за нею и лев. Сид посмотрел на льва ясным и твердым взором и сказал ему что–то, и произошло чудо — лев, опустив хвост, пополз к его ногам, и Сид, поласкав его, обнял за шею и посадил в клетку, между тем как сбежавшаяся толпа была вне себя от удивления. Вернувшись спокойно на свое место, Сид спросил, где же его зятья.
— Один из них спрятался в темный угол, за спинку вашей скамьи, — сказал Бермуд, — чтобы оттуда лучше разглядеть лапы льва.
— Будьте спокойны, государь, — заговорил и Мартин Пельес, — сейчас приведут и другого брата: он от страха спрятался туда, куда и сам нечистый не толкнул бы его.
Немало смеялись тогда над братьями и их нарядным платьем, до того грязным и разорванным, что трудно было узнать их. Рассердился Сид и стал упрекать их за трусость.