— А ты выдал его за своего слугу, — напомнил он. — И продолжал играть в эту игру много лет, хотя у него прав на человечий трон немногим меньше, чем у тебя. И ты еще ждешь от него сочувствия?
— Не жду и никогда не ждал, — отрезал Тайрин. — И смерти я ему бы не желал, если бы вместо меня он не выбрал своей жертвой Элию.
— А, игрушку, — многозначительно произнес Саэрх, бросив быстрый взгляд на меня.
— Она не игрушка!
— Ой ли? Не потому ли ты выделил ее среди других невест, что заметил интерес Кейрдвина к ней?
— Не потому ли Кейрдвин попытался наложить на нее лапы, что она понравилась мне больше других? — парировал Тайрин.
Я внимательно прислушивалась к разговору. Вот, значит, как все было. Саэрх будто нарочно вытягивал из принца осколки давних событий, чтобы я могла узнать о них из первых уст. Мне было не очень приятно исподтишка наблюдать за этим, но Тайрин вряд ли бы сам мне столько рассказал.
Саэрх сокрушенно покачал головой.
— Вы двое до сих пор как дети. Разница лишь в том, что вместо деревянных лошадок вы теперь играете чужими судьбами, искренне считая, что продолжаете воевать друг с другом. Великий Киреатос одобрил бы это, — он сделал странный жест, похожий на воздевание рук, только наоборот. С запозданием я вспомнила слова демона о том, что их боги живут не на небе, а на земле или под ней. — Но я не могу. Кею я отец, а тебя учил магии, когда это отказалась делать Нелриса. Вы оба мне родные, и я не собираюсь наблюдать за тем, как вы убиваете друг друга. Ты старше и умнее, Тайрин. Тебе первому нужно остановиться в игре.
Тайрин запрокинул голову и помолчал, прежде чем ответить.
— Извините, но этого уже я не могу. Он подговорил кого-то разбить нашу магическую связь и сменил меня на моего врага. Это женщина, которая пытается убить мою невесту и, видимо, меня, а потом занять трон. Кейрдвин снова превратил себя в чужую пешку. И, поскольку речь идет об артинской короне, моей невесте и будущем целой страны, остановиться я не имею права.
Саэрх сник.
— Ясно. Он что-то упоминал об этом, когда заявился последний раз, но вскользь. Ну, что же… Я знал, что рано или поздно он сам себя сожжет, раз уж у него поднялась рука на родичей. Не думал, что это произойдет так быстро.
Он выдержал длинную паузу.
— Я мог бы напомнить, что ты тоже немало постарался, чтобы вырастить в нем ненависть к тебе, но уверен, что все мои соображения тебе и без того известны.
— Известны, — эхом откликнулся Тайрин. Ему этот разговор, которому я стала невольной свидетельницей, явно нравился еще меньше, чем мне. — Не волнуйтесь, мы сейчас соберем вещи и покинем храм.