До песочных часов остается всего пара шагов, когда девчонка рушит наши с Джуниором завоевательные планы. Лихо запрокидывает текилу в себя и тряхнув длинным каштановым хвостом, спрыгивает со стула.
Несколько секунд мы с Максом-джуниором глазеем вслед завлекательно раскачивающейся пятой точке, направляющейся на танцпол, после чего твердым шагом движемся на ней. Он твердым, а я — шагом. Даже хорошо, что она пошла на танцевать. Заценю, как часики двигаются. Если дрыгаются как неповоротливое бревно, то коечной феерии не жди, и лучше сразу дать заднюю.
Протискиваюсь вглубь парфюмированной массы, качающейся в такт музыке, но нужного объекта не нахожу, и когда уже думаю, что он потерялся, нащупываю глазами загорелую поясницу.
Уфф. Младший даже немного вспотел. Потому что согласно моей постельно-танцевальной теории, эта девчонка владеет мастерством гейши. Она так эротично вращает задом, идеально вписываясь в музыкальный ритм, что я секунд на тридцать зависаю на этом зрелище, не в силах пошевелиться. Может, позже удастся уговорить ее на стриптиз. Вокруг моего шеста.
Вообще-то, я не из тех, кто распускает руки, не узнав имени, но сейчас все обстоятельства говорят в пользу оного. Темно, тесно, девчонка дерзко сексуальная и у меня стоит. И пусть я до сих пор не увидел ее лица, но знаю, что и анфас меня не разочарует. Ну не может там в такой прелестной обертке прятаться страшилище. У меня на этот предмет чуйка.
Подхожу ближе и совершаю первый ненавязчивый заход: провожу пальцами по загорелому предплечью. Не переставая двигаться, девчонка слегка поворачивает голову в мою сторону, демонстрируя аккуратный профиль, и задорно скалится. Утиного клюва нет. Это радует. А то, что не отшатнулась, радует вдвойне.
Вдыхаю запах ее ванильно-жасминовый запах волос, и спустившись пальцами до запястья, перемещаю ладонь на обнаженную полоску ее живота. Кожа теплая и гладкая, и даже пресс что надо. Двойной джек-пот.
В ответ девчонка откидывает голову мне на плечо и выпячивает зад, упираясь прямиком в цельнометаллическую башку Макса-Джуниора. Ну здесь я поддаюсь секундной слабости и сильнее прижимаю ее к себе, чтобы дать этим двоим в волю наобниматься.
— Вообще — то я хотел сначала представиться. — наклоняюсь к ее уху. — Но сегодня готов изменить традиции.
И вот с этого момента все идет не по плану. Потому что вместо томного мурлыканья в ответ, жасминовый хвост хлещет меня по лицу и через секунду на меня разъяренно смотрят Блю-кюрасау глазищи.
— Ты совсем охренел, хорек рукастый! Да я твои мелкие яйца…