Маша тяжело вздохнула и взяла с полки другой йогурт, так же уставившись на этикетку. Йогурт «Данон» её чем-то не устроил, а «Валио» с черникой подошёл. Потом тщательному анализу подверглась пачка кефира, молока и творога, к последнему Маша была особенно взыскательна, перебрав порядка пяти производителей. Со сметаной же она и вовсе не могла найти общий язык, брала с полки и ставила на место, брала и ставила, пока растерянно не обернулась, будто ища помощи, и не столкнулась взглядом с Сергеем, стоявшим в проходе и буквально пожирающими её глазами. Если бы взглядом можно было съесть, от Маши не осталось бы ничего, настолько сладкой она выглядела для Сергея, чертовски притягательной.
Почему-то он не ожидал ничего другого, был готов в любой момент поймать споткнувшуюся на ровном месте девушку. Она действительно неловко покачнулась, полы широкого пуховика задели полку и, наверняка, снесли бы половину содержимого, а потом бы полка и вовсе свалилась за зачинщицу беспорядка, но Сергей несколькими быстрыми шагами настиг надвигающуюся катастрофу и придержал Аленький цветочек.
Как не впился в губы, сам не знал, неимоверным усилием воли, не иначе. Хотелось сказать: «Как я жил без тебя, Маша?!», а сказал:
— Здравствуйте, Мария Константиновна.
— Здравствуйте, — бледнея, ответила Маша, пытаясь выбраться из объятий. — Может, вы меня отпустите, Сергей Витальевич?
— Нет, — Сергей улыбнулся. — Больше не отпущу, — он качнул головой, пожирая глазами растерявшуюся мордашку.
— Не понимаю, вы что, следили за мной?
— Нет, я живу напротив, — Серёга не мог перестать улыбаться.
— Какое совпадение…
— Вы тоже живёте напротив?
— Нет, в соседнем доме. Вчера переехала…
— И как райончик?
— Теперь уже не знаю, Сергей Витальевич, соседи не очень.
— Дайте соседям шанс, уверен, вам понравится.
— Сомневаюсь, — Маша повела плечом. — Да и намерения соседей, честно говоря, вызывают вопросы.
— Намерения самые честные, увести тебя у Игорька, для начала.
— Пфф, — Маша засмеялась. — Ну-ну. Безумству храбрых — венки со скидкой.
— Ты того стоишь, Машенька, двадцать пять годиков.
— Вы, наверное, тоже в детстве болели много, на работе головного мозга сказалось, — пропела Машенька.
— Так заметно? — Серёга не мог перестать счастливо улыбаться.
— Очевидно!
И он никогда в жизни не был так счастлив, как стоя посредине бюджетной «Пятерочки», перекидываясь репликами с Машенькой двадцати пяти годиков, смотря на девушку, ловя себя на любовании, восхищении, мальчишеском восторге, как бывало в средней школе, когда понравившаяся одноклассница отвечала на валентинку согласием сходить в кино.