Санас хмыкнул и отвел взгляд. Злость клокотала внутри, но он старался не подавать виду.
— Извини, что пристали, парень, — улыбнулся охотник. — Браги парню за мой счет! — крикнул он хозяину таверны и снова перевел взгляд на Санаса. — Это тебе за неприятный допрос. Ты бы не выезжал из города до Черной луны, а то можешь не дожить до следующего сезона.
— Я как-нибудь разберусь…
— Как знаешь, мальчик.
Охотники отошли к остальным бойцам отряда, все это время мирно попивавших брагу у камина.
«Мальчик… Так меня тот берсерк называл. С него все и началось. С проклятых не выдержавших цепей! Ему это аукнется. Хм, а вот и план! Что будет, если меня укусит Фиа, я не знаю. А вот если меня снова укусит этот берсерк, есть вероятность, что я снова обернусь. С этого и начну».
Вечером Санас выехал из города, погнав лошадь галопом. Он не думал о том, что она устанет или может даже сдохнуть. Для него главным было найти того проклятого до наступления Черной луны. Он ехал всю ночь и почти весь день. Лошадь оказалась куда медленнее черной лисицы. Все же, у оборотней есть немалое преимущество над обычными животными.
Доехав до семейного домика, Санас понял, что лошадь уже буквально валится с ног. Он запер ее в сарае, налив воды и оставив давно припасенное там сено, кое-как вырвал доски, которыми отец с матерью когда-то заколотили вход в дом и зашел в темное помещение. Затхлый воздух ударил в нос. Стоявшая в углу комнаты окровавленная дверь напомнила парню о событиях первой Черной ночи. Он вспомнил, как эта дверь вылетела с раздавленным на ней большим волком. Или то был не волк?
«Если задуматься, это животное было больше похоже на огромную лису, чем-то напминало Фиалку. Но тогда из-за размера я подумал, что это волк. Странно это сейчас осознавать, спустя столько времени».
Санас приставил окровавленную дверь к дверному проему, частично закрыв проход и сел на лавку за стол. Душа плакала от накативших воспоминаний. Вот он подростком дразнит маленькую Тайру. Вот еще молодая мать ругает их за глупости. Вот отец показывает, как нужно очищать корни итиса, чтобы их можно было использовать в еду. Вот они всей семьей ужинают перед Черной ночью, и Санас убеждает родных, что все будет хорошо.
Горький всхлип разорвал гнетущую тишину. В этом домике никогда не было так тихо. Парень положил голову на стол и дал волю эмоциям. Он и так слишком долго держал все в себе. У него была большая семья, была любимая женщина. И он все потерял в одночасье. Сан даже ничего не подозревал, резвился и играл с лисицей в траве, пока они мучились, умирая. И ведь Анита просила ее забрать, но он не послушал. Слишком сильно был напуган тогда и мало понимал, что творится.