— Умер, — негромко проговорил Чекан, опускаясь на одно колено рядом с Ларисой. — Он был… моим другом…
Воин неожиданно замолчал, потом отвернулся и начал тереть пальцем глаз… Типа, соринка попала…
Лейке стесняться было некого. Закрыв руками лицо, она тихо рыдала над умершим. Её плечи тряслись. Голова опускалась всё ниже и ниже.
Что ей сказать? Что сделать? Воскрешать мёртвых не умели даже драконы. Даже великие волшебники древности…
Мелькнувшая в голове мысль казалась бредовой, но я не мог не попробовать.
Подошёл к лежащему телу, вытащил из кармана «слюдяную» монетку и аккуратно положил её на грудь Сан Саныча. Я теперь точно знал, кому предназначалась вторая такая же, как знал и помнил, что говорила Лариса о своей матери и тех ведьмах, которые останавливали магическую лихорадку, а потом уходили в небытие. Не умирали, нет, а именно уходили, как Рина, Ула, Ния и Рита, мать Лейки, оставаясь «в каждой травинке, каждой песчинке, капле дождя, дуновении ветра, принимая в себя весь мир и растворяясь в нем без остатка». Читай на Книгоед.нет
Секунд пять ничего не происходило, я даже начал думать, что зря надеялся, но, к счастью, ошибся. Видимый только в магическом зрении, астральный отпечаток монетки вдруг засверкал, а затем к нему отовсюду, от стен, от мозаики на полу, от каменного потолка, светильников, ниш, приборов, потянулись разноцветные «ниточки силы». Зелёные, оранжевые, красные, синие, фиолетовые. Они сплетались и расплетались, сворачивались в колечки и распрямлялись струной, вспыхивали ярким огнем и становились едва заметными. В какой-то момент мне вдруг почудилось, что около магоскопа нити рассыпались искрами и сложились в раскинувшую руки фигуру женщины. Точь-в-точь, как Лариса в ночь перед переправой через Чаргай… Увы, стоило мне только моргнуть, видение сразу исчезло. Видно, и вправду… почудилось…
Миг, когда Сан Саныч открыл глаза, я пропустил. Следил, в основном, за аурой, как она формируется и растёт, переливаясь всеми цветами радуги… Странно. Раньше она была чуть другой, хотя и очень похожей. Такую, какая сейчас, я видел только у… магов?..
— Ах! — вздрогнула Лейка.
— У-ё! — вырвалось у Чекана.
Гиляй кашлянул, потёр грудь и недоуменно уставился на попавшую под пальцы монетку.
«Что это было?» — прозвучало в моей голове.
Я мысленно улыбнулся.
«Привыкай, Саныч. Ты теперь не просто мудрец. Ты мудрец с амулетом. И, кстати, учись закрываться, не ровен час, какой-нибудь злыдень услышит».
Бывший доцент машинально кивнул и, сжав в кулаке «слюдяной» медальон, с трудом перевёл себя в положение «сидя». После чего с некоторым удивлением посмотрел на буквально впавших в прострацию Ларису и Хэма: