Что–нибудь похожее мог бы порекомендовать врач смертельно больному, но не священник, долженствующий хранить дух племени и в зародыше гасить стрессовые ситуации.
Впервые Комплейну пришла в голову мысль, что Маррапер, видимо, тоже подошёл к какому–то переломному пункту своей жизни, что он тоже стремится к чему–то непонятному и пытается разобраться в чем–то неведомом.
— Посмотри на меня, Рой. И ответь.
— Почему ты так со мной разговариваешь?
Он сел, обеспокоенный тоном священника.
— Я должен знать, что на самом деле с тобой происходит.
— Ты же знаешь, что говорят Литании: «Мы — порождение скотов, и дни наши протекают в непрерывном страхе».
— Ты в это веришь? — поинтересовался Маррапер.
— Конечно. Так начертано в Науке.
— Мне нужна твоя помощь, Рой. Ты пошёл бы со мной, если бы я отправился за пределы Кабин в Джунгли?
Все это было сказано тихо и быстро, так же тихо и быстро, как стучало сердце Комплейна, полное сомнений. Он даже не попытался прийти к какому–нибудь выводу, он даже не пробовал принять осмысленное решение, тут следовало слушаться инстинктов, ибо разум знал слишком многое.
— Это потребовало бы мужества, — после долгого молчания произнёс он.
Священник хлопнул себя по толстым ляжкам и нервно зевнул, издав при этом звук, напоминающий писк.
— Нет, Рой, ты лжёшь точно так же, как и поколения лжецов, которые уже появились на свет. Если мы уйдём отсюда, это будет означать лишь бегство, попытку избавиться от ответственности, которую накладывает на взрослого человека современное общество. Мы уйдём украдкой, и это будет, мальчик мой, вековечным стремлением вернуться к природе, невольным желанием разделить образ жизни предков. Так что в конечном счёте все это окажется попросту трусостью. И все же ты пойдёшь со мной?
Какое–то скрытое значение этих слов укрепило Комплейна в принятом им решении. Он пойдёт! Он сбежит от этой преграды, которую ему никак не удаётся преодолеть. Он поднялся с кровати, стараясь скрыть своё решение от внимательного взгляда Маррапера, пока тот не расскажет о путешествии поподробнее.
— И что же мы с тобой, святой отец, станем делать вдвоём в этих зарослях?
Священник погрузил в ноздрю большой палец, потом внимательно оглядел свою руку.
— Мы будем не одни. С нами пойдёт ещё несколько достойных людей. Они уже готовы к этому часу. Тебя обесчестили, оставили без женщины. Что тебе терять? Я искренне хочу, чтобы ты согласился, твоего блага ради, конечно же, хотя и предпочёл бы, чтобы меня сопровождал кто–нибудь более покладистый, пусть даже не с такими зоркими глазами охотника.