Олег неслабо пил до последнего времени, регулярно раскуривался шалой, хавал трамал и изредка винтился - в среднем раз или два за месяц. Никаких некайфов от такого образа жизни он не ощущал, умудряясь при этом ненапряжно работать чертёжником в НИИ и, судя по всему, чувствовать себя просто ништяк. Но вот уже больше полугода как Олег не винтится, отклоняя заманчивые вызовы по телефону. Вслед за А., Олег, похоже, всерьёз встал на путь православия, вместе с А. и его глубоко верующей супругой он соблюдает обряды, часто посещает церковь, читает библию и собирается "с Божьей помощью" завязать.
Для того, чтобы порвать с винтом, умея при этом самому варить, нужно быть очень сильным человеком. То что, "на всё воля Божья", это, конечно, верно. Однако моя пока ещё недолгая жизнь уже успела сделать меня скептиком. В десятый раз повторюсь: жизнь покажет. Я буду лишь искренне рад положительному результату.
Ну а как же сам автор этих строк? Как он сумел перестать употреблять? Всё очень просто. В новогоднюю ночь 1999/2000 я повстречал девушку, которая круто повернула мою жизнь. Немного посрывавшись и пострадав традиционным желанием втереться, я постепенно всё же пересел с первитина на другой, более мощный наркотик - я подсел на неё. Чтобы суметь уйти из наркотиков, нужно уйти куда-то. А., к примеру, ушёл в религию, Олег следует по его стопам. Гриша ушёл в могилу транзитом через алкоголь, и, боюсь, что по его стопам идут Яна и Лёва, да и вообще масса старых винтовых ремиссионеров спивается. Я же ушёл в работу и в неё. Она силой, непреклонным упорным психологическим давлением вправила мне мозги, вытащила меня за шиворот на свет божий и заставила в нём жить. Она - мой шаткий подвесной мостик между хаосом и разумом. Она за меня смогла сделать то, чего я за два года так и не смог сделать самостоятельно, и неизвестно, смог бы ли я это сделать когда-нибудь вообще. Два с лишним года не торчу. Работаю. Живу с девушкой, которую очень люблю. Живи и радуйся. Почему мне тогда так грустно?
Может быть, потому, что я ненавижу свою вполне неплохо оплачиваемую работу, а бросить её не могу по причине острой нужды в деньгах. А может быть потому, что у меня абсолютно нет времени на творчество. А может быть потому, что кончилась безответственная чумовая юность. А может быть, из-за хронического чувства одиночества - вселенского вечного одиночества в толпе, с друзьями, с любимой девушкой, с родителями.
Впрочем, мне не привыкать к одиночеству - оно мой единственный верный спутник, сколько себя помню. Одиночество часто порождает на свет неплохие строки. Я снова сижу на старенькой привычной лавочке в тихом дворе, застывшим отсутствующим взором смотрю на играющих детей, на зелень тополей и каштанов, на вальяжных сизяков, поклёвывающих шнягу возле моего ботинка. Лучи солнца плещутся бликами в стёклах домов, прохладный колючий ветерок шевелит волосы редких прохожих в этот солнечный, но совсем не тёплый майский день. Всё будет так, как быть должно. Всё будет так, здесь каждому своё, ведь так сказал джа...