— Бог Ято дома? — невозмутимо поинтересовался босс.
— Э-э… Нет. Только я.
Взгляд незнакомца сфокусировался на Вадиме, прошелся по потрепанной одежде и остановился на рыжих волосах.
— Я так понимаю, вы Сёмей, святое орудие Ято? — уточнил он. Повинуясь его жесту, кто-то из мордоворотов вытащил узкий черный чемодан.
— Да… — проблеял Вадим, начиная догадываться о личности посетителя. — А вы?..
— Эбису, — представился босс. — Бог торговли. У меня есть к вам предложение.
Вот этот мафиози с непрошибаемой мордой — тот самый отличный парень, который спустил вместе Ято все деньги на фарфоровых кошек?!
— Вы хотите, чтобы я перешел к вам?
Догадку Вадима подтвердил невозмутимый кивок.
— Конечно, это не в моих правилах — договариваться за спиной вашего работодателя, — уточнил Эбису. — Но у меня, к сожалению, много дел. Позвольте я озвучу вам основные пункты, а вы передадите Ято наш разговор.
Но прежде, чем бог открыл рот, Вадим взмахнул ладонью.
— Нет.
— Но вы даже не выслушали моё предложение, — чуть нахмурился Эбису.
— В этом нет необходимости, — твердо ответил Вадим. — Моим ответом будет «нет», даже если вы предложите мне воскрешение. Я не уйду от Ято.
Эбису внимательно посмотрел на сжатые губы, упрямо приподнятый подбородок и спросил:
— Позвольте узнать, почему? У меня вы получите и достойную зарплату, и лучшие условия для жизни. Я сумею позаботиться о вас лучше.
Эбису смотрел так, как будто пытался заглянуть в самую суть. Вадим понял, что от настолько въедливую личность не удовлетворит простой ответ.
— Мы можем поговорить наедине? — вздохнул он и покосился на мордоворотов.
Эбису оглянулся на них и кивком отослал подальше. Вадим вылез из палатки и уселся прямо на траву.
— Я бы предложил вам присесть, но…
Эбису молча, с тем же невозмутимым выражением на лице устроился напротив Вадима, прямо на траве, нимало не беспокоясь о дорогущих брюках.
— Я слушаю. Почему вы выбрали его?
— Видите ли, наша с ним история началась еще до моей смерти, — признался Вадим.
Это случилось примерно за год до его гибели. Вадим только-только приехал в Японию. За его плечами уже был лечебный курс, химиотерапия и разрешение на покупку сильнейших обезболивающих, он уже знал, что не доживет до следующей весны, и был полон какого-то лихого, яростного отчаяния. Веры ни в богов, ни в загробную жизнь в нем не было ни на грамм. Он твердо знал, что всё закончится, как только мозг перестанет работать, и его невероятно злило то, что он будет вынужден погибнуть в восемнадцать лет. И за оставшийся год он попытался испытать всё, что только может взять от жизни человек: путешествия по стране, подработка в кафе, курсы японского, ведение блога в Интернете, случайный секс с какой-то молодой нимфоманкой, которая встретилась на фестивале косплея… Выпивка, наркотики, ночные клубы. Он почти не появлялся дома. Несколько раз его, заблеванного и обдолбанного, откачивали врачи. Сестра плакала, а он только истерически хохотал, выкарабкиваясь из очередной хватки смерти.