— Адалин Таурсон, как вы прокомментируете происходящее?
— Что теперь будет с участием госпожи Дороховой в отборе?
— Как давно вы знакомы?
Отодвинув меня в сторону, репортеры ворвались в комнату и тут же закидали счастливо улыбающуюся парочку множеством вопросом. Адалин держался уверенно и, не скрывая своих намерений, демонстративно прижимал Нинку к себе за талию. Подруга же, скромно улыбаясь, продемонстрировала окружающим обручальное кольцо.
— А что тут комментировать? Нина согласилась стать моей женой, поэтому отбор она покидает. Мы знакомы не так давно, но с первого же взгляда поняли, что предназначены друг для друга.
— А что на это скажет посол Филхарнерд?
— Надеюсь, мой друг не будет на меня сильно злиться, все же у него остается еще четыре прекрасные невесты, из которых он может выбрать себе достойную супругу. Да, признаю, лучшую из девушек я забираю себе, но ведь в любви каждый сам за себя. Я встретил вторую половинку своей души и не собираюсь ни с кем ею делиться. Так что, кто не успел — тот опоздал.
Помимо всего прочего, меня напрягли слова, про вторую половинку. Слишком часто я их последнее время слышу. Хотелось бы надеяться, что это просто крылатая фраза, без скрытого смысла. А то кто этих ниарцев знает.
— Когда вы планируете провести свадебную церемонию?
— Как можно скорее. Каждая секунда в разлуке с моим солнышком кажется мне вечностью.
Заливаясь соловьем перед благодатной публикой, Адалин прижал к себе голову Нинки, поцеловав в висок, после чего зарылся лицом в ее волосы. Все это он говорил и делал настолько непринужденно и естественно, улыбаясь снимающим парочку камерам, что не знай я подоплеки случившегося, даже поверила бы ему. Наблюдать дальше это представление я не собиралась, поэтому, резко развернувшись, собралась было покинуть помещение, но наткнулась на чью-то твердую как каменная стена, грудь. Не позволяя мне упасть, меня подхватили, прижав к горячему телу. Даже не поднимая взгляда, я сразу же поняла, кто это может быть. Недовольно завозившись, попыталась было оттолкнуть от себя одного несносного типа, но меня только сильнее сжали в тисках, не давая, не то чтобы освободится от неприятных объятий, но даже возмутиться произволу.
Секунда, и вот мы уже вдвоем за дверью. Как только последняя захлопнулась, меня тут же отпустили, грозно поинтересовавшись.
— Куда вы собрались?
Посмотрев на Кемдигина не менее грозным взглядом, чем он на меня, спокойно ответила.
— Как куда, в переговорную. Сообщить родителям Нины, что они скоро станут бабушкой и дедушкой?
Это стоило сказать хотя бы только ради того, чтобы увидеть ошеломленное лицо Берозая. Я с трудом удержалась, чтобы не захихикать.