– Конечно, помню.
– Вы извините, что не сразу ответил. Но все оказалось сложнее, чем можно было предположить. Вот какая выяснилась взаимосвязь: за несколько недель до того, как его убили, Гримос продал свою машину, «Порше 911», и поверьте мне, у него была целая коллекция.
– Кому он ее продал?
– Я до этого дойду. Не знаю, как это делается в Дании, но здесь, в Швеции, продавец обязан заявить в Транспортное управление о смене владельца. Обычно заявление регистрируется в течение одного рабочего дня, но в данном случае оно поступило только вчера.
– А мы знаем почему?
– Очевидно, в почтовом индексе перепутали две цифры. Вот она, ваша взаимосвязь.
– И кто покупатель?
– Так. Подождите… Вот оно… Бьерн Труедссон по адресу: улица Аркитектгатан, 2, Мальме. Это явно в двух шагах от улицы Консультгатан, где жил Бенни Виллумсен.
– Значит, машину угнали?
– Именно. Заявление якобы поступило в полицию Мальме уже в понедельник, 14 декабря. Но поскольку сведения о владельце не совпадали, его отложили в сторону, что выяснилось только теперь, когда я начал этим заниматься. Я пришлю вам по мейлу все бумаги, и вы все увидите своими глазами. Если что-то будет неясно, обращайтесь ко мне.
Дуня поблагодарила его за помощь, закончила разговор и решила оставить Малин Ренберг в покое.
Время замедлилось и, похоже, скоро вообще остановится. Малин не сомневалась, что если осмелится перевести взгляд на настенные часы, то не заметит медленного движения секундной стрелки.
Обычно ее не так-то легко испугать. Это не случалось почти никогда. Даже в самых напряженных ситуациях, когда оружие держали дрожащие руки наркоманов, она реагировала не так, как большинство ее коллег, а, наоборот, становилась особенно спокойной и собранной. Чаще всего именно это и требовалось.
Но сейчас она испугалась.
Первый раз за всю жизнь.
За жизнь своих детей.
Ее больничная одежда вся пропотела, и она не могла пошевелиться. Страх словно так впился в нее когтями, что она могла только лежать в кровати и пристально смотреть на женщину. Она даже не решалась сделать попытку дотянуться до тревожной кнопки, которая висела на шнуре всего лишь в полуметре от нее.
Никто из них ничего не сказал. Слова были не нужны. Взглядов было более чем достаточно.
Они обе поняли.
Никакого возврата нет.
Аиша Шахин… Малин мысленно повторила имя и поразилась, какое оно красивое. Почти такое же красивое, как женщина, которая стояла в нескольких метрах от нее, и у которой, несмотря на золотисто-коричневую кожу, были совершенно ясные голубые глаза.
Страх начал отступать. Может быть, потому, что вся ситуация казалась абсолютно нереальной. Потому что настолько красивое создание не может сотворить такой ужас. Это противоречит всем законам природы. То же самое было с кадрами, снятыми немногим больше восьми лет назад. Они походили на кадры в игровом фильме и были такими нереальными, что им с Андерсом надо было до глубокой ночи сидеть перед телевизором и смотреть, как самолеты снова и снова врезаются в небоскребы, чтобы осознать, что все произошло на самом деле.