Мы подошли к стойке, из-за которой приветливо улыбался мужчина средних лет.
— Роман Андреевич, добрый вечер, — поприветствовал он. — Вам письма. Как всегда.
Исаев протянул руку, чтобы получить корреспонденцию. Я сразу узнала печати судов.
— Спасибо, Евгений Петрович, — вежливо ответил мой преподаватель. — Давайте распишусь.
— Конечно, как ваше самочувствие?
— Спасибо, все так же паршиво, — кивнул Исаев. — Кстати, это Анастасия Тихомирова, моя гостья.
Консьерж кивнул и открыл журнал, вписывая туда мое имя.
Странно. На полигоне он представил меня своей студенткой, а здесь — гостьей.
Мне уже нужно переживать или нет?
Пока консьерж писал в журнале, Роман Андреевич красноречиво на меня посмотрел, давая понять, что сейчас лучший момент, чтобы предупредить о том самом звонке в полицию, о котором мы говорили в машине.
Я отрицательно помотала головой, не сдержав при этом широкой улыбки.
— Если это все, мы пойдем, Евгений Петрович, — сказал Исаев.
— Не смею вас задерживать, доброго вечера, выздоравливайте.
Исаев поблагодарил и коснулся моей спины мимолетным движением, направляя к лифту.
Лифт был новым потрясением. Меня впечатлил даже тот просторный и зеркальный в бизнес-центре, а этот в жилом комплексе оказался просто огромным. Я озиралась, забыв про правила приличия, пока не наткнулась на насмешливый взгляд Исаева, и сразу уставилась в пол, снова отчаянно краснея в сто тысячный раз за этот день.
— Нравится? — спросил Роман Андреевич без тени издевки. — Я тоже поначалу головой по кругу крутил каждый раз. Даже, когда с попутчиками ехал. Такой здоровый. Как будто тут слоны живут, а не люди.
Я хохотнула.
— Ага, пожалуй, я б могла в нем жить. Мне много не надо.
— Это хорошо, — загадочно кивнул Роман Андреевич.
Уточнять, что именно хорошо, я не стала, потому что мы приехали.
— Ни хрена себе, — не сдержалась я, когда двери лифта открылись прямо в гостиную шикарных апартаментов.
— Проходи-проходи.
Исаев подтолкнул в спину остолбеневшую меня.
Я шагнула в гостиную, уронила рюкзак на пол.
— Разуйся, пожалуйста. Не выношу грязь в доме.
— Д-да, конечно, — очнулась я, стаскивая босоножки.
Роман Андреевич тоже снял туфли, открыл нижний ящик шкафа и педантично пристроил обувь в свободной нише, мои он тоже поставил на полочку и только потом закрыл шкаф.
— Пойдем на кухню, — проговорил он и снова тронул за спину, показывая больной рукой направление, чуть морщась от лишних движений.
Я снова прошла по его велению в кухонно-столовую зону. Правда, опять чуть не свернула шею, восхищаясь огромным панорамным окном пентхауса.