Анжела, глядя в лобовое стекло, заговорила властным тоном зубного врача:
— Я досчитаю до десяти, и ты уснёшь.
— Не можна мени з вами спаты! — всерьёз испугался Наливайко.
— Раз… два… три… четыре… пять… шесть… семь… восемь… девять… десять. Итак, сержант, тебе сейчас всего пять лет. Хочешь поиграть?
— Хо́чу.
— Хорошо. — Девушка потянулась к заднему сиденью, открыла чемодан и достала пластмассовую красную легковушку. — Держи.
Наливайко схватил реквизит и принялся дубасить им по коленке. Анжела осуждающе покачала головой:
— А машинке больно! Разве она в чём-то виновата?
— А то ж! — Наливайко с размаху хрястнул по коленке. — Нарушает!
— Тогда я заберу её. К машинкам надо бережно относиться.
Сержант прикрыл игрушку ладонищами.
— Ни! Мама мэни такую не купит, у мамы грошей нема!
— Понятно… — Анжела задумалась. — Я отдам её тебе навсегда, но с одним условием.
Наливайко отчаянно закивал.
— Во-первых, надо отпустить тётю Анжелу, потому что она торопится, а во-вторых, всем водителям, которых ты остановишь, надо желать весёлого Нового года и счастливого Рождества.
— То добре!
— Молодец. Игрушка твоя. Обними её и больше не обижай.
Наливайко прижал автомобильчик к щеке и мило улыбнулся.
— Десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… два… один… Проснись!
Анжела отключила музыку, спинка кресла из лежачего положения вернулась в сидячее, а дверные замки снова щёлкнули. Наливайко продолжал улыбаться.
— Що зараз було? — спросил сержант. — Мэни так зморило!
— Сеанс гипнотерапии, — ответила Анжела. — С вас тысяча рублей.
В стекло с водительской стороны постучался Дуйналиев. Он заметил, как напарник радостно вручает девушке деньги.
— Сержант Наливайко! — позвал он. — Ты чего? Сдачу даёшь?
Анжела решила вмешаться, опустила стекло до конца и сунула сердитому казаху фотокамеру.
— Сфотографируйте нас!
— Обалдели, что ли? Вы кто, уважаемая?
— Я психотерапевт, а фото мне для коллекции нужно. На эту кнопочку, — подсказала она и повернулась к Наливайко. — Улыбайтесь!
Украинец прильнул к девушке, выставил напоказ пластмассовую машинку и оскалился, как овчарка.
Снимки получились восхитительные.
Прежде чем отпустить Анжелу и пожелать ей весёлого Нового года и счастливого Рождества, Наливайко обнялся с внедорожником и попросил у него прощения. Старший сержант Дуйналиев пинками загнал улыбающегося украинца в грязный уазик. Такого позорного дежурства у него ещё не было.
А мама и папа без происшествий доехали до Маленького Гнезда, выгрузились и собрались поужинать в обществе бабушки.
Глаша, Маркс и Егор обосновались на полу в детской вокруг "Монополии". Маркс выигрывал с чувством глубокого отвращения к "буйжуазной забаве". Гаврюша, раскрыв рот и захлёбываясь завистью, смотрел фильм про Гарри Поттера в гостиной.