— Я не ненавижу тебя, — прошептала Элизабет, её глаза застилали слёзы. — Но я
бы хотела тебя по-настоящему возненавидеть. Ты меня уничтожил.
— Я знаю, — сказал он, приближаясь к Элизабет и не позволяя сбежать. Роджер
почти не мог дышать, когда стоял так близко к ней, но, наконец, мог сделать вдох. — Мне
так жаль, Лиз.
Она покачала головой.
— Этого недостаточно.
— Понимаю и не претендую. Злись на меня. Грусти. Будь той, кем должна быть. —
Роджер взял её подбородок большим и указательным пальцами и с нежной решимостью
заставил посмотреть ему в глаза. — Когда ты перестанешь злиться, когда потеряешь
желание послать меня к чёрту, я буду ждать здесь, готовый тебе доказать, что ты по-
прежнему можешь мне доверять. Я буду готов показать, что, несмотря на сказанные в
Канзас-Сити слова, нет ничего, что я хотел бы больше, чем снова быть с тобой, и
получить твою любовь. Если не смогу вернуть твою любовь, я всё равно останусь. Если я
не смогу вернуть тебя, тогда буду ожидать тебя здесь, надеясь, что однажды ты простишь
меня, потому что... — Он с трудом сглотнул и большим пальцем погладил её подбородок.
— Потому что я люблю тебя, Лиз. Я люблю тебя всем сердцем, и больше не хочу тратить
ни одной секунды своей жизни без тебя. Я люблю тебя больше, чем когда-либо думал, что
можно любить. И если я должен выбирать между миром без тебя или с тобой, где ты меня
ненавидишь, я всегда выберу последний. Всякий раз.
Элизабет смотрела на него. Слова эхом отдавались у неё в голове, и она ухватилась
за запястье Роджера. Мир начал вращаться вокруг, и ей нужно было что-то прочное, чтобы удержаться.
— Ты меня любишь?
— Да. Клянусь. Я люблю тебя Элизабет Гарфилд. — Роджер прижался своим лбом
к её и положил руку на спину Элизабет, чтобы притянуть поближе. — Я не прошу тебя
любить меня. Я даже не прошу простить или дать ещё один шанс. Всё, что прошу —
позволь заслужить твоё прощение. Пожалуйста, Лиз, дай мне попробовать.
Элизабет закрыла глаза, вдыхая его запах. Она была уверена, что никогда больше
не сможет им дышать. Что больше никогда не почувствует тепло от его кожи, прижатой к
своему телу. Или даже лёгкую ласку дыхания Роджера на своей щеке. И особенно
уверена, что никогда не услышит от него эти слова.
И всё же, Роджер стоял рядом и говорил ей то, что она всегда желала услышать.
Но этого было достаточно? Как она снова могла ему доверять? Как сможет вновь
открыть своё сердце? Что, если Роджер разобьёт его так сильно, что она не сможет
оправиться? Что, если на этот раз он полностью её уничтожит? Может... он так не
поступит? Боже, Роджер отказался от работы своей мечты ради неё. То же самое, что