Поэтому когда открылась дверь и Остин вытащила шесть разных видов тестов на беременность, я был готов насильно поить ее водой, чтобы она поторопилась, черт подери, и пописала на эти чертовы полоски.
Остин промаршировала к ванной и закрылась. Я сел на край кресла, потом встал, потом снова сел.
— Да сядь ты уже, мать твою, — Лукас положил мне ладони на плечи и убедился, что я не собираюсь вставать. Потом отправился себе за бокалом вина, а мне налил дорогой виски. — Держи.
Алкоголь огнем опустился в желудок.
И грозил вернуться обратно, когда две минуты спустя из ванной вышла Остин.
Я не мог прочитать выражение ее лица.
Хотя всегда делал это с легкостью. Комната погрузилась в молчание.
Я задержал дыхание, когда она медленно подошла ко мне и вытащила из-за спины маленькую полоску.
Я посмотрел вниз.
— Святое дерьмо, — слезы наполнили глаза. — Ты беременна.
Она кивнула, а потом обняла меня. Я боялся слишком сильно сжать ее.
— Мне так жаль!
— Погоди, что? — Я осторожно отстранился и расцеловал ее мокрые щеки. — Малышка, почему ты извиняешься?
— Я знаю, что это не входило в твои планы, ты выплачиваешь кредит на обучение и... — Я поцелуем заглушил ее тираду и поднял в воздухе, покружив на руках, прежде чем снова опустить на ноги.
— Я врач. Думаю, все будет хорошо.
Она фыркнула.
— Нет, я знаю, и потом, мой отец и твои фото, люди начнут узнавать тебя и...
— Давай будем беспокоиться об этом потом.
Она кивнула, на ее лице расцвела прекрасная улыбка.
— Я нервничаю, почему я нервничаю? Я едва заканчиваю магистратуру, и у меня даже нет работы.
— Привет. — Я поцеловал ее в нос, а потом стукнул кулаком себе в грудь. — Доктор. Я не говорю тебе сидеть дома. Ты надрывала задницу, чтобы оказаться в деловом мире. Я лишь хочу сказать, что ты всегда ставишь цель и достигаешь ее, и сейчас не исключение. Плюс, мы есть друг у друга.
— Прости, просто... столько всего случилось.
В этом она права.
Я уже получил два телефонных звонка от партнера фирмы, который увидел по новостям фотографии и спрашивал, какого черта происходит. Когда последний раз в офисе разразился скандал, одного из врачей попросили уйти на пару месяцев.
Но у меня будет ребенок. Два месяца?
Никакого чертова шанса. Мне нужна моя работа.
Потому что я не собирался снова облажаться. И не позволю, чтобы это как-то отразилось на Остин. Снова. Мне необходимо сохранить работу.
Что означало — мне нужен план.
Я вспомнил о фотографиях, спрятанных в моей комнате. В груди шевельнулись угрызения совести. Желудок сжался и меня затошнило. Не уверен, что эти фотографии смогут все исправить, я даже не был уверен, что они не сделают хуже. Но я должен попытаться, верно? Не это ли делали мои родители? Они пытались. Жертвовали.