— Не до конца здорова. Я знаю, — мягко согласилась Ира. — По правде, и я не чувствую себя совершенством.
— Никто не совершенство. Я — меньше, чем другие. Именно поэтому я и говорю, что…
— Я не пытаюсь тобой управлять. Правда, — осмелилась перебить Ира. — Я хочу быть твоей сабой. Я хочу сидеть у твоих ног. Я хочу, чтобы ты кормил меня.
Его лицо слегка изменилось, и он протянул руку, чтобы взять бутерброд с тарелки. Быстро справившись с ним, он запил чаем и сухо заметил:
— Ты только что перебила меня. Три или четыре раза.
— Прости.
— Мне придется долго тебя воспитывать.
— Придется. Я боюсь, тебе даже придется меня пороть, — насмешливо выговорила она, хотя и знала, что пылающие щеки выдадут ее настоящие чувства.
Тимофей иронически ухмыльнулся, глядя на то, как краснота заливает ее лицо и подбирается к ушам:
— Знаешь, с тобой довольно много работы. Понятия не имею, что может заставить меня потратить столько сил на такую невоспитанную сабу.
— Есть несколько причин, — глубоким задушевным тоном начала Ирина, пока он жевал второй бутерброд. — Например, тебе может понравиться то, что я делаю губами и языком.
— Ты ими много болтаешь, — возразил Тимофей, но мгновенно остановил взгляд на ее губах, — что и без того сложно выносить. А тут еще этот хриплый шепот…
— Я искуплю свою вину, — пообещала Ирина, и, улыбаясь, игриво коснулась языком своего большого пальца.
— Ты говоришь как Горлум. Я только что трахал Горлума, — заметил он, подбирая с тарелки третий бутерброд. — Не представляю, чем ты сможешь это искупить.
— Я буду послушной, — продолжила Ира, не обращая внимания на издевку. — И буду носить ошейник дома…
— На голое тело.
— Как вы пожелаете, мой господин, — улыбнулась она.
Тимофей смотрел на нее, и его лицо становилось все серьезнее. Положив бутерброд обратно на тарелку, он встал и нетерпеливо сгреб ее с табуретки, чтобы молча сжать в объятиях. Ира также молча положила щеку ему на грудь и они стояли так, пока чай полностью не остыл. Их разговор продолжался все это время, и был очень важным. Как все самые важные разговоры в жизни, он не содержал никаких слов.
— Так что, ты решила ему не говорить?
— Так будет лучше для всех нас, поверь.
— Но ведь он твой партнер. Разве тебе не хочется, чтобы он знал все самое важное про тебя?
— Ира, мы с тобой по-разному понимаем суть отношений. Возможно, ты уже заметила, — иронично парировала Лори.
— Разумеется, — миролюбиво ответила Ира, а потом сверкнула глазами и прибавила: Ты вправе заблуждаться столько, сколько тебе вздумается.
— Я просто хочу продолжать дружить с тобой. Без опасений, что Димка однажды придет за Тимовой головой.