Плавным движением руки, повернула вентиль, и из аналога душа потекла теплая вода. Струи побежали по телу, щекоча чувствительную кожу. Рука Вика скользнула на мой живот, пока он прижимался сзади и целовал мою шею. Вторая рука проскользила вверх и сжалась на напрягшейся груди. Его возбуждение было очень очевидно, и даже пугало своими размерами.
Я упустила момент, когда мы начали страстно целоваться и прижиматься разгорячёнными телами друг к другу. Подхватив меня под ягодицы, он двинулся из ванной, а я, обхватив его ногами за талию, осыпала поцелуями его шею. Пока мы дошли до кровати, влага полностью испарилась — удобная у Принца всё-таки сила. Меня мягко опустили на кровать и, смотря в глаза пылающим золотом, спросили:
— Ты согласна?
Как будто по мне не видно, да и сомневаюсь, что он уже сможет так просто остановиться. Сгорая от желания и проклиная его тактичность прошептала:
— Да.
И он, словно уронив груз с плеч, расслабился, и, нависнув надо мной, пламенно поцеловал. Горячая и шероховатая ладонь заскользила по моей ноге, запуская толпу мурашек. Сначала он медленно провел от лодыжки до колена, словно дразня, после чего, устремился вверх по бедру. Его язык властвовал в моем рту, и я пыталась не отставать, отвечала совсем накопившимся желанием.
Мои руки исследовали его рельефное тело, от чего я возбуждалась ещё сильнее. Когда горячие пальцы нежно коснулись моего потаённого местечка, там уже было дико влажно. Его поцелуи спустились на мою шею, ключицы, после чего влажный язык прошелся по ложбинке, мягком полушарии, и его губы сомкнулись на твердой горошине соска. Я застонала, и, запустив руки ему в волосы, прижала к себе сильнее. Пальцы внизу, ловко играли на моем инструменте, услаждая его слух музыкой моих возбужденных стонов.
Когда я уже ничего не соображала от желания, он резко вошёл в меня, и я ахнула. Яркая боль, едва затопив, тут же стала отступать, а он новыми глубокими поцелуями вернул вытесненное возбуждение. Дав мне немного привыкнуть, Вик стал медленно двигаться. В какой-то момент, я обхватила его ногами за талию, призывая перестать нежничать, и он больше не сдерживался. Мне даже некогда было удивиться, почему у меня не саднило после первого-то раза, да и чувствовала я себя прекрасно, прямо-таки замечательно, ох…
Глубокой ночью, когда мы, наконец, хоть немного пресытились друг другом, Вик притянул меня к себе, и прошептал:
— Никогда больше тебя не отпущу.
Меня затопило чувство защищённости, и пустота в моей груди, наконец, перестала существовать. Чтобы хоть как-то, отделаться от этого неловкого чувства, решила пошутить: