Предметов, которые могли указать на причастность Хатымтаева и Киселёвой к организации пожара или прямого участия в поджоге найдено не было. И тот, и другая взяты под стражу. Уже находятся в Асхабадской тюрьме. На допросе пока молчат.
Это все. Пока все, – закончил поручик Уткин.
– Это почему – «всё»?! – встал из-за стола Дзебоев.- Не «всё»! Это только начало! Продолжайте допросы самым интенсивным образом, но без рукоприкладства. Как при штурме крепостей: интенсивность атаки должна не ослабевать, а с каждым часом усиливаться! Меняйте дознавателей каждые два часа. Через несколько часов допроса – каждые полчаса. Мозг допрашиваемых должен устать. То, что они пытаются скрыть и даже забыть, на вторые сутки они сами в полусне выдадут на чистом русском языке!
Дзебоев окончательно пришел в себя. Был бодр и энергичен:
– Не заставляйте меня поучать вас и делать за вас вашу работу. Работайте! Завтра в обед ко мне на доклад с результатом!
Все встали. Дзебоев каждому пожал руку. Поблагодарил за службу. Проводил до крыльца. Постоял на крыльце в одном мундире, подышал свежим воздухом. Возвращаясь в кабинет, окликнул дежурную службу: «Чаю мне!».
*****
Не успел закрыть дверь, как, постучавшись, вошел дежурный поручик со стаканом горячего чая в подстаканнике.
– Господин полковник! К вам купцы армянские. Говорят, по вашему вызову.
– Пропусти, сделай в книге запись.
В кабинет, держа в руках каракулевые папахи, вошли Ованесян и Черкезов. Вслед за посетителями – снова дежурный. Поставил на большой стол еще два стакана с чаем. Исчез.
Сели. Помолчали.
Начал Ованесян:
– Владимир Георгиевич! Просим простить за вторжение в праздничный день, но в будний, вы, верно, сильно заняты…
Дзебоев не поощрил, не отреагировал, хоть и хотелось криво улыбнуться.
Черкезов продолжил:
– Владимир Георгиевич! Мы не то, что жаловаться, просто поговорить хотели. Постараемся коротко. Вы знаете нас, мы люди долга и торговой чести. Дела честно ведем, налоги платим. С податными инспекторами проблем не имеем. Для нужд города отстёгиваем. Мои два магазина – «Парижскiя Моды» на Анненковской и «Скобяные товары» на Таманской – двадцать больничных коек в хирургии Красного Креста обеспечивают. Я готов в новом году финансировать еще десять коек детского отделения или открыть начальную русско-туземную школу в Кеши или где прикажете. И все это без принуждения, от души. Нам и нашим детям в нашем городе не только торговать и деньги зарабатывать. Нам здесь жить. Мы хотим, чтобы в городе жизнь была красивая, достойная, безопасная. Но есть проблема. Позволите озвучить?