Супер!
Разборок мне, бл*ть, чужих для полного счастья не хватало!
А так хотелось прийти и уйти по-тихому из этого, чур его, села.
— Нет у меня денег! Ну правда… нет, — закрыла ладошками рот, подавляя в душе истошные вопли отчаяния. — Всё отдала. До копеечки.
— Тогда отрабатывай! Открывай и отсоси! Зачтется тебе.
Снова череда мерзких смешков.
А потом грохот.
Как будто нечто звонкое с силой разбилось о пол. Стекло, например.
Сквозь дверную щель в ванной я увидел фигуру, стоявшую ко мне спиной в черной спортивке, и девчонку эту, светловолосую, что от ужаса, казалось, прилипла к той грёбанной стене и с ней же намертво срослась.
Незнакомка всё так же немощно сидела на полу и беззвучно рыдала, закрыв рот ладошками. Тряслась вся. Аж подбрасывало бедолжаку в воздухе. Огромными, широко распахнутыми глазами она смотрела на того мудака, что всё-таки забрался в дом через окно и, оскалившись, как голодный шакал, уверенно крался в сторону своей жертвы.
Она смотрела на недоноска с такой щемящей болью и невообразимым ужасом, как будто видела перед собой саму смерть. А мне вдруг стало так… так больно и тошно, что хотелось выдрать из груди собственное сердце, лишь бы унять эти необъяснимые ощущения в области рёбер, когда я смотрел на хрупкую, но такую отважную малышку, понимая, что она обречена и у нее нет ни шанса спастись.
— Ну здравствуй, Алечка. Чё гостей прогоняешь? А! Не воспитано так-то. Не по-братски. Придётся учить манерам. Иди сюда, сучка!
Проклятье!
Валить надо было. А я кайфовал да намывался здесь, как у себя дома.
Теперь-то что?! Застукают — придётся всех порешить.
Я ведь не убийца... но жизнь в заточении, в настоящем пекле, взяла своё.
Не хочу снова на зону.
Уж лучше в болоте утону!
— Кисель, открывай! Я тоже трахаться хочу! — недовольно отозвался дружок-недоробок снаружи хаты, продолжая херачить входную дверь кулаками.
— А что, через окно слабо?
Их было двое. Два деревенских недоделанных гопника. Я таких обычно назвал просто и лаконично — ошибки природы. Второй, психанув, тоже ворвался в избенку через окно. Когда тот первый отвлёкся, девчонка вытащила из кухонного шкафчика нож и, выставив прибор вперед, защищаясь, с угрозой зашипела:
— Отвалите от меня! Вон пошли!!!
— Ах-ха-ха! Глянь-ка! Картина маслом прям. Брось каку, иначе сам порежу. Такое красивое личико… Ты ж не хочешь проблем, детка? Не хочешь уродливых шрамов на своей милой моське?
Она закричала ещё громче, обливаясь ручьями слёз, но один из гандонов сильным замахом руки ударил её по лицу. А второй, когда девчонка упала, зарядил ей ботинком в живот.