И Ольга была вынуждена отвечать. Не только она заметила, что от вопроса он ушел. И уже не в первый раз. Я зажмурилась и действительно позволила себе погрузиться в дрему. Итак, не любит, причем даже не сомневается, иначе ответил бы «не знаю пока», «мы слишком мало времени вместе, чтобы все друг о друге понять» или что-то в этом духе. А мне пора выстраивать собственный план. Например, признать, что я тоже его хочу, но ни за что не буду только любовницей. Если он не способен меня любить, то я вполне способна отказаться от такого «счастья». Может, я немного и поплыла, может даже, немного нетрезвая, но собой быть не перестану, а самоуважения во мне хватит, чтобы не тонуть в этой трясине в одиночку. Или вместе, или никак, уж извиняйте, Кирилл Алексеич. Но план обязан быть сложнее, чем были до сих пор, этого простыми маневрами не переиграть.
Глава 23
Сонно возмущаться я начала, только оказавшись у него на ручках:
— Кир, ты привез меня к себе?
— Разумеется. Маш, я на многое готов, но не заставляй хотя бы тащиться ночью в твои дребеня. У меня завтра рабочий день.
— Понима-аю, — протянула пьяно. — Но при условии, что никаких сегодня Тем!
— Да какие тебе сейчас Темы, — вздохнул он. — Нет, хорошая моя, в пьяном состоянии с нижней лучше не играть — во-первых, реакции заторможенные и не остановишь вовремя, во-вторых, самому неинтересно гадать, не стошнит ли тебя в самый ответственный момент.
— Спасибо, хороший мой, — ответила, не открывая глаз, и с удовольствием потерлась щекой о его грудь.
Скорее всего, он заметил — и обращение, и этот жест доверия. Он обычно все нужное замечает. В душ не пошла — пьяно завалилась лицом в подушку и попыталась засопеть. Но сразу не вышло. Почувствовала, как меня раздевают, напряглась, но постаралась, чтобы в голосе отражалась только неразборчивая муть:
— Ты же обещал…
— И ничего такого не делаю. Но спать ты будешь раздетая.
И я не сопротивлялась, даже когда он зачем-то стягивал с меня трусики. А что такого? Если хочет мучиться, обнимая меня, то я-то чем могу помочь? Сам надолго ушел в ванную. Но разбудил случайно, когда прижимал меня к обнаженному влажному телу. Остатки хмеля требовали немного поерзать, но остатки разума талдычили: так я очень быстро доёрзаюсь и потеряю инициативу. Нет уж, теперь мы будем заниматься сексом только тогда, когда я захочу. Давно пора прекращать быть совсем уж податливой марионеткой.
Проснулась по привычке очень рано. Голова гудела, но я все же начала выбираться из объятий.
— Куда сбегаешь? — Кирилл пробурчал это почти во сне, даже глаза не открыл.