— Не созрею! — чуть резче, чем собиралась, перебила я. — Не сегодня уж точно.
— Окей. Тогда она должна хотя бы смущать. Но вижу, ты и с этим справилась. Маш, ты адаптируешься так быстро, что у меня ноги от восторга подкашиваются.
Он и сам, наверное, не понял, что этим комплиментом меня подбодрил, придал еще больше решительности. Я встала и призывно улыбнулась:
— Тогда поехали к тебе, надо срочно что-то сделать с нашими подкашивающими ногами.
Кир не стал спорить. Он бросил крупную купюру на столик и тоже поднялся, протянул мне руку, которую я приняла не без удовольствия, провел через зал. Я засчитала одну малюсенькую победу, ведь он явно хотел остаться. А грандиозные планы строятся из малюсеньких побед, коих на моем счету почти и не было. Правда, всю дорогу домой молчал. Но я уже знала, что буду делать дальше — раз секс должен инициировать он, то я его опережу. Ведь в этом нет притворства — мы оба друг друга хотим, я-то уж точно в этом вопросе себе не вру. А по каким правилам это будет происходить — решает не только он.
В прихожей я сама потянулась к его губам, но Кир как-то расслабленно отодвинулся и сделал вид, что не заметил, неспешно снимая пальто. Быть может, он и сам не знал, хочет ли останавливать мои порывы. Тогда я прижалась к стене и провела рукой по подолу платья, заставляя себя смотреть прямо на его лицо. И Кир наконец-то отреагировал:
— Тебе идет даже кокетство. А оно никому не идет. Маш, я хочу тебя связать, чтобы прекратить эти провокации.
— А я хочу тебя, — надеюсь, что это прозвучало простодушно, а не кокетливо. Мое самое главное оружие против него — прямолинейная искренность. Ее как раз бить нечем, кроме таких же козырей. А в манипуляциях я ему не соперница.
И в довершении последней мысли я уцепила его за пряжку ремня и потянула на себя. Кирилл не сопротивлялся, но еще несколько секунд о чем-то думал, упершись руками в стену и не приближаясь сильнее. Вероятно, взвешивал — чему в данный момент хочет поддаться больше: моей настойчивости или своим правилам доминирования. К моему удовольствию, он выбрал первый вариант и накрыл мои губы, сразу целуя глубоко и оттого погружаясь в желание быстро. Подол он задрал почти сразу, сминая ладонями ягодицы и заставляя меня приподнимать бедра. Подхватил за них, дернул вверх, обвивая себя моими ногами. Молния штанов звякнула уже через секунду. Поняв, что он совсем не настроен на продолжение прелюдии, я опомнилась:
— Кир, подожди! Ты забыл вытащить…
Но он вдруг хитро улыбнулся мне в самые губы:
— Я ничего не забываю, Маш.