— Какая она была, Кир?
— В каком смысле?
— Ну… внешность, например.
— Красивая. Блондинка. Высокая — почти с меня ростом. Могла бы стать моделью при желании. А что?
— Просто интересуюсь. А имя?
Ну, хоть что-то нарушилось в его непроницаемом равнодушии — он нервно сглотнул. Это был, наверное, единственный момент, когда я поймала его на замешательстве.
— Галя, — не стал врать.
— Как ты называл меня?
Он вдруг задумчиво покачал головой, помедлил, разливая снова вино.
— Да это случайно получилось, Маш. Первое имя, которое в голову пришло.
— Я чем-то похожа на нее? — такой вопрос в лоб был вершиной моей храбрости.
Кирилл нахмурился — он пытался угадать мои мысли:
— Не похожа. Ничем. Имя всплыло случайно, некогда было думать, я был сосредоточен на том, чтобы вешать тебе лапшу на уши.
Я не поверила. Он что-то воспроизводил в своем сознании, используя меня. А я сейчас самым натуральным образом ревную к той, которая для него ни с кем не сравнится. Как будто в самом деле хотела его любви. Он про любовь-то ни разу не заикался — только про секс и симпатию.
— Маш, ты не похожа, — повторил он. — И знаешь, я не выбрал бы тебя, если бы ты была на нее похожа. Да и десять лет прошло. Не факт, что встреться мы с ней сегодня, то не пробежали бы мимо, крестясь. Я стал намного жестче, я окончательно с собой определился, а она всегда была слишком мягкой. Ее бы я мог и случайно растоптать — с тобой, зубастой, это невозможно, тебя до конца жизни можно под себя гнуть и не сломать.
Я зацепилась за одну фразу:
— Ты меня выбрал?
— А еще есть сомнения? Мне только на лбу осталось татуировку набить «Кир хочет Машу до такой степени, что готов месяцами выплясывать перед ней танцы с бубном, уговаривать, уламывать, выкупать ее имя, спускать деньги на звонки и идти на любые сделки».
У меня проскользнула невольная улыбка:
— Не настолько большой у тебя лоб, не поместится.
— Тогда на члене.
Я все-таки рассмеялась. И он сразу облегченно улыбнулся — вероятно, именно к этой точке и хотел подвести.
Наверное, это все-таки уже влюбленность, если я никак не могу заставить себя встать и уйти. А такая перспектива меня страшила всерьез. Кому хочется, чтобы его всю жизнь под себя гнули? Я буквально заставила себя сказать:
— Хорошо посидели, многое узнали. Но мне пора, — оценила скепсис в его глазах и добавила: — Действительно пора. Завтра на работу, а сегодня еще море дел. Я такси поймаю.
— Тогда жди, когда счет принесут. Вместе выйдем.
— Не останешься?
— А на кой? — он вдруг совсем озорно подмигнул. — Здесь попозже столько соблазнов вокруг гулять начнет. И есть подозрение, ты мне простишь все что угодно, только не измены.