Но нет… Зирана создала телепатшар и вызвала отдел по наблюдению за оборотнями. В шаре появилось лицо уже немолодого мага.
- Этот оборотень совершил частичный оборот в общественном месте, - объявила девушка.
- Он угрожал вам, леди? – с вялым интересом спросил маг, изучая продемонстрированного ему юношу, бледного и вспотевшего от внутренних переживаний.
Эвелина уже открыла рот, чтобы сказать, что ничего такого не было, но Зирана так на нее зыркнула… так…
Ссориться с сестрой ради оборотня? Но ведь сестра совершает подлость!.. Явную подлость!..
- Он смотрел на меня, и у него вместо пальцев появились когти!
- Пять лет за частичный оборот, - скучно и без всякого пафоса буркнул маг, вот так между делом решая чужую судьбу, не разбираясь… Не вникая…
Эвелина злилась на себя, на свою трусость, но и магу этому тоже досталось! Судья называется…
- Положи ладонь на шар, - приказал мужчина, пристально глядя в глаза молодому оборотню.
Но тот спрятал обе руки за спину и оскалился.
- Десять лет, - спокойно проговорил мужчина.
Следующим шло «двадцать», а потом пожизненное рабство и магическая стерилизация. Юноша, очевидно, тоже знал закон, потому что сжал зубы так, что они заскрежетали… Эвелине показалось, что на всю притихшую в шоке таверну, точно. И протянул слегка дрожащую от напряжения руку…
Когда его ладонь коснулась шара, в глазах парня сначала сверкнула злость… потом боль… а затем он издал вой, настоящий волчий вой… полный безысходной обреченной тоски.
Глава 2
- Вот теперь – раздевайся, - радостно объявила Зирана, едва магическое клеймо намертво выжглось на ладони несчастного и телепатшар погас.
Девушка даже не скрывала довольную улыбку, игнорируя осуждающие взгляды большинства посетителей таверны. А Эвелина, ругая себя всеми известными словами за трусость, с ужасом разглядела не только осуждение, но и любопытно-удивленный интерес. Некоторые взгляды прямо излучали в воздух вопрос: «Что, неужели вот так можно?»
Одна из магичек с хитрыми узкими глазками на подпорченном юношескими прыщами личике с воодушевлением уставилась на другого официанта. Но как-то сразу сникла, оценив, что не справится с такой высококлассной артистичной игрой. Она – нет, а какая-нибудь другая стерва – легко: и спровоцирует, и перед судьей жертву изобразит.
Оборотень, которому теперь десять лет придется мучиться, выполняя все капризы Зираны, даже глаза на пару секунд закрыл. Эвелине стало не только стыдно, но и жалко парня прямо до слез. Его и так вытянутое лицо еще больше заострилось, скулы стали четче, губы подрагивали, так же как и руки, а гордо задранный вверх подбородок позволял разглядеть, как быстро-быстро двигается кадык…