Вскоре стало возможно разглядеть, что это карета из тех, которые используют полицейские для перевозки заключенных. Доехав до ожидавших ее людей, карета остановилась, кучер спрыгнул с козел и подошел к Маске.
– Я уж и не надеялся, что вы меня дождетесь, – произнес он.
– Где остальные?
– Им пришлось отстать, чтобы сбить со следа солдат.
– Что ж… Это даже к лучшему… – заметил Маска. Лишние свидетели им с господином были ни к чему.
– Черт возьми! – продолжил тем временем кучер. – Сегодня в городе служителей правопорядка, как собак нерезаных…
Простой человек, кучер вновь хотел выругаться, выражая так долго сдерживаемые эмоции, но вынужден был закрыть рот. Господин сделал шаг от стены по направлению к нему, очевидно считая необходимым перейти к делу. Кучер низко поклонился.
– Вы привезли ее? – как и прежде едва слышно спросил господин.
– Да. Она в карете.
Господин подал знак рукой, приказывая вывести пленницу. Кучер склонил голову, и поспешил исполнить повеление.
Спустя некоторое время перед Маской и его господином предстала девушка лет восемнадцати или девятнадцати в простом, но аккуратно сшитом платье бежевого цвета. За время пребывания в тюрьме и платье, и прическа – две короткие косички, в которые были собраны ее черные волосы, помялись, измазались в пыли и саже. Да и лицо со следами растертой мокрой грязи на нем потеряло приятный вид. Лишь глаза сохранили свой свежий блеск и ясность, невольно располагая к общению со своей обладательницей. На руках у девушки были наручники.
Окинув ее оценивающим взглядом с головы до самого края подола, Маска бросил вопросительный взгляд на своего господина. Господин кивнул.
– Как тебя зовут? – обратился тогда Маска к девушке.
– Лайза.
– За что тебя арестовали?
Девушка криво усмехнулась и без всякого почтения ответила:
– К чему спрашиваете, господин, коли знаете?
Маска кивнул.
– Как и ожидалось. Над манерами тебе еще придется поработать. Но в остальном ты нам подходишь.
Губы Лайзы вновь скривились в усмешке:
– Право и не знаю, что мне делать с этой информацией. А, господин? Радоваться мне стоит или грустить?
– Молчать, пока не велят говорить, – холодно отозвался Маска.
Отчего-то напуганная стальными нотками в его голосе, Лайза в самом деле сочла за лучшее помолчать.
Тем временем, Маска отстегнул от пояса мешочек с деньгами и протянул его кучеру.
– Здесь сотня золотых, как мы и договаривались. Передай их тем, кого нанимал себе в помощь, и постарайся сделать так, чтобы они забыли об этой ночи.
– С такими деньгами им это будет несложно, господин, – с довольной улыбкой заверил кучер.