– Он так юн, – говорит Трент.
– Юный и глупый, – высказывается Гелдер.
– Глупый? – возмущается Сприндер.
– Боюсь ты прав, – поправляет себя Гелдер, – он зелен и заносчив.
– Кого-то он мне напоминает, – произносит Холмуш, отвлекаясь от пациента.
– Ты это о чем? – тут же возмущается Гелдер.
– Да о том, что пока он еще слишком молод и в нем нет твоей мудрости, выносливости Сприндера, моего милосердия или силы Трента.
– А как же я? – напоминает о себе Аморес.
– И конечно же твоей жизнерадостности, – добавляет Холмуш, и снова смотрит на кровать, – То есть все это в нем конечно же есть. Но он еще с опаской познает самого себя.
– Но мы можем ему помочь, – предлагает Аморес.
– А мы и помогаем, – делая шаг к кровати, произносит Гелдер.
В то время как братья рассуждали об их новом знакомом, Барвел вел борьбу в собственном сознании с дурманом яда. В густом алом тумане привязанный к высокому дереву, обессиленный он не может пошевелиться. Еле слышно, словно эхом раздается тот привычный женский голос.
– «Очнись! Ты должен проснуться!»
Его лица касается нежная ладонь, он поднимает голову но никого нет. Лишь чьи-то красивые руки продолжают гладить его лоб. Продолжая смотреть вперед, в надежде разглядеть их хозяйку перед его лицом появляются губы, а затем исчезают. Золотые локоны, которые так же быстро исчезают. И наконец глаза, которые завораживающе смотрят на него, его дыхание учащается и веки открываются. Моргая от тусклого света свечи, разгоряченный лоб приятно освежает влажное полотенце. Окончательно придя в себя Барвел узнает Холмуша сидячего рядом и совсем не ожидает увидеть Калимеру, которая вытирает его лицо тканью. Приятное незнакомое ему тепло согревает внутри при виде ее.
– Ты очнулся, – констатирует Холмуш, заметив открытые глаза.
– Это значит все хорошо? – спрашивает его девушка.
– Да. Теперь он поправиться.
– Замечательно.
Барвел совсем не ожидает услышать заботу в ее голосе, которая приятно радует. Вот только он не спешит с благодарностью.
– Что со мной? – теперь спрашивает Холмуша Барвел.
– Ты укололся шипом ядовитой розы. Ты представить не можешь, как всех напугал.
– Всех?
– Да, – говорит Калимера, – все в королевстве знают, что растения в садах рвать нельзя. И вот за столько лет им довелось увидеть почему.
Он тут же вспоминает красавицу незнакомку и как срывает нежный бутон с куста.
– Я поправлюсь? – его слова полны тревоги.
– Да, – успокаивает Холмуш, – пей больше жидкости.
– Думаю, – в очередной раз, положив холодный компресс ему на лоб встает она, – моя помощь больше не требуется.