Но похоже волновалась она зря. Призрак матушки ей тепло улыбался, а призрак отца одобрительно покачивал головой. Призрак брата моментально подлетел к ней и потребовал:
– Нави, ты должна взять мою дочь к себе! Аликана не хотела ребёнка. Беременность получилась случайно.
– Как вы вообще встретились, Джаешь?
– Я сопровождал дипломатический караван из земель орков в королевство. Неделя пути. Вспыхнуло влечение, и она не отказала мне. И ребёнок получился с первого раза. Аликана расстроилась. Плакала, переживала и злилась. Ну, и в первом же храме Пресветлой мы провели обряд. Я настаивал, что ребёнок не должен быть бастардом. Она согласилась, но наотрез отказалась жить вместе. Беременность скрывала, как позор. А ведь я вполне мог обеспечить семью. У меня всё есть, Навия: особняк в столице, счёт в гномьем банке. Моя дочь достаточно богата. Сделай всё, как положено, Навия.
– А как же ты погиб, Джаешь?
– Последнее задание от гильдии было опасным. Требовалось перевезти большое количество самоцветов в маркизат. На границе нас ждали. А со мной было только десять человек. В такие дела посвящать многих глупо. Эти десять были моими людьми. Но и они не знали, что мы перевозим в этом ларце. Могли только подозревать. И магов, кроме меня только двое. Неравный бой и вот… Так что, сбереги мою дочь, Навия. На вас двоих теперь бремя рода и его возрождения. Прости, сестрёнка.
Призрак Джаеша отплыл в сторону, а Навия с волнением погладила звёздочку племянницы. Двое. Их только двое. И надо возрождать род. Как она раньше не подумала об этой стороне дела?! Но… Но получается, что в роду Аликаны возрождать способна только Дарина. Ведь там она одна имеет детородную способность. И то в будущем. Как сложно всё! И как нельзя ошибиться!
Пока Навия переживала рассказ брата, призраки её родителей тихо переговаривались у алтаря и наконец обратились к ней:
– Дочь, – отец подлетел к ней поближе, – мы знаем и видим, как ошиблись с Самейной. Червоточина её души перешла к ней от родителей. А мы проглядели. В этом наша вина. Её надо было в детстве отдать в пансион при храме Пресветлой. Там лечат и воспитывают души добром и светом. Но мы понадеялись на нашу любовь. Было жаль девочку, потерявшую родителей и пять лет в пансионе, нам показались большим сроком для малышки. А получилось вот что.
– Не расстраивайся, дочка, – мать попыталась погладить Навию по голове, но её рука проходила насквозь, – ты приняла правильное решение. Монастырь – это не убийство. И как бы Сами не злилась, она будет жива. А там в трудах и смирении может и осознает свои ошибки. А если и нет, то это – её путь. Её выбор. Теперь она взрослая. Если осознает, то ей помогут начать новую жизнь в другом месте. Если нет, то останется при монастыре.