— Доброе утро, — сказала она. Потом сунула руки в воду и воскликнула: — А вода-то какая холодная!
Он повернулся и взглянул на нее почти серьезно. По его рукам, по лицу бежали золотистые блики от сверкающей под солнцем воды, и его зеленовато-серые глаза казались сейчас аквамариновыми. И она никак не могла разобрать его взгляда. То ли улыбка была в нем, то ли усмешка. Она смутилась и спросила первое, что пришло в голову:
— Дариан, а почему вы с Канингемом так странно разделили домашнюю работу? Ты всегда берешь на себя стирку, а он — мытье полов. А когда он предлагает поменяться, ты смеешься и отказываешься.
Маг поднял брови, выслушав вопрос, выжал выполосканную простынь и ответил:
— Когда-то мы все делали по очереди. То есть готовили-то чаще Лестрина, Мирина или Верилена, смотря кто из женщин здесь в это время бывал. А все остальное мы с Канингемом взяли на себя и менялись. Неделю он моет полы — я стираю, неделю наоборот. Только вот у Канингема есть привычка складывать под стол или под кровать все что ни попадя, и у него там по-соседству может оказаться все, что угодно: книги, амулеты, пузырьки со снадобьями, ценные и не очень ценные артефакты, случается, тут же — что-нибудь со вчера недоеденное. Пару раз я выкинул по нечаянности что-то, как оказалось, очень ценное. А однажды обнаружил у него под кроватью позавчерашний бутерброд, хотел выкинуть, но только взялся за это сокровище, как у меня его отняли.
— Кто? — округлила глаза Лиска.
Дариан, смеясь, пожал плечами.
— Не знаю, не понял. А только это было уже слишком, и я оставил это увлекательное занятие Канингему. А мне хватает и переговоров с банником. Каждый раз, когда начинаем таскать воду для мытья…
Он махнул рукой.
— А у нас разве банник есть?
— А как же, конечно, есть, и не только он. Есть и домовые, и конюшенный, и погребные.
Маг, вскинув на плечо корзину с бельем, отправился к дому.
Вот те раз, а она думала, что уж в доме-то все ясно и просто.
Лиска распустила в холодной воде занавеску и чуть не выронила ее от неожиданности. Вдруг прямо перед ней всплеск, брызги в разные стороны. Солнечные зайчики прыснули под мостки. Ну, конечно же, он всегда так неожиданно появлялся.
Лиска вытащила из воды недополосканную бельевину, кинула ее в таз (никуда не денется) и залюбовалась на дракончика.
Он уже заметно подрос, хотя и был еще меньше лошади.
Она протянула руку и погладила сиреневую с зеленым отливом чешую на длинной любопытной морде.
— Здравствуй, Гай, — она не знала, что ему сказать. Да и надо ли было говорить, он и так все понимал.