— Это, у него какой «уклон»? — наклонившись, громко — «на ухо», спросил Молотов у Кирова, — левый или правый? Ты должен знать, Миронович: ты — историю партии преподавал.
— А, такой — какой, мы в ему расстрельном приговоре напишем, — так же — «шёпотом», ответил тот, — хотя, я больше склоняюсь к наличию у будущей жертвы кровавой гэбни, центристского бухаринско-зиновьевского троцкизма в особо извращённой форме.
— Троцкизм, — согласно кивал головой Берия, кровожадно поблёскивая стёклышками пенсне, — чистоганом — троцкизм! Хоть, счас лоб зелёнкой мажь оппортунисту…
Даже, Чекист — экс-полковник «того» КГБ, перестал зевать и, с интересом сытого — пока ещё хищника, рассматривал покусившегося на самое святое для попаданца в сталинскую эпоху.
Ничуть не смутившись, потенциальная жертва деспотического режима, сухо и с достоинством ответил:
— Времени «у нас», товарищ Сталин, вполне достаточно! Если, конечно, опять всё через …опу не делать.
— Ну, хорошо… Ми слушаем Вас, — находившись, Сталин уселся на своё место, — что, Ви прэдлагаете, товарищ Струмилин? Кстати, прошли бы к трибуне… Что Ви там, у нас — как бедный родствэнник, с места докладываете? Заодно и, товарищам — впэреди Вас сидящим, не придётся шею себе сворачивать…
Глава 6. Обнулим пятилетки!
«Две вещи обычно требуются от главнокомандующего в битве: составить хороший план и держать сильный резерв».
Черчилль.
Пока, ведущий экономист попаданцев Струмилин шёл к трибунке, а потом докладывал, Сталин налил себе ещё чая и, потихоньку попивая, внимательно его слушал.
— Надеюсь, все присутствующие знают про «золотую блокаду» СССР? …На всякий случай, сам расскажу: с 1925 по 1932 год, капиталистические страны отказались принимать от нас — в оплату за сложное технологическое оборудование золото и валюту и, продавали его только за зерно, нефть или лес. С тридцатого года «санкции» усилились: торговать с Советским Союзом, «демократы» были согласны только за зерно.
— Чтоб капиталисты, да от золота отказались?! — кто-то «несведущий» из зала, — нонсенс, какой-то…
— Действительно, на первый взгляд — очень странная… Экономика! Особенно, если знать что, в начале тридцатых мировые цены на зерно рухнули раз в пять. В Америке, даже, пшеницу сжигали в топках паровозов — дешевле было, чем углём топить… И, тут — поставки зерна из России!
— Это, в разгар то, нашего «голодомора»? «Сжигать зерно» — чтоб, потом купить его у России?! — опять кто-то не поверил и, на него зашикали.
— В том то и, дело — что, это уже не «экономика» — а, политика.
Струмилин покосился на Вождя, невозмутимо хлебающего чай с сахаром вприкуску: