Но девчонка…
Он только тронул её, и она сразу ощетинилась, пёрышки выбросила, закудахтала и давай кусать его в ответ… Любопытно. Хотя с мечом обращаться умеет. Родерик нашёл её без сознания, но живую, возле убитого ею медведя. Если уж она сумела завалить зверя из Бледного леса, значит и до гробницы доберётся. Её лохматая псина была пока под вопросом. Судя по тому, что его сразу же удалось обезоружить и скрутить, в ближнем бою он был слабоват. С другой стороны, Конор не видел, как он стрелял из своего лука.
И эльф этот выделывался перед девкой, словно она чего-то стоила. Логнар говорил, что остроухий сам вышел на Сынов Молний. Бедняга совсем отчаялся спасти жизнь своему старику-королю, если решил, что какое-то лекарство от старости действительно лежит рядом с костьми какого-то великого бастарда и спокойно ждёт, когда он его заберёт. Даже рассказал о девчонке, зная, что это ей не понравится.
Он снова услышал её смех — тёплый, хрипловатый. Как и её голос. Она наклонилась, чтобы поднять выпавшее из сумки яблоко, не переставая хихикать над плоскими шутками Родерика. Конор без всякого стыда пронаблюдал за наклоном, отмечая все изгибы её тела. Чего там Родерик успел надуть ей в уши, было непонятно, но она больше не высказывала открытой ненависти ко всей затее с кольцом. До поры до времени. Он не сомневался, что она будет выражать своё недовольство, и не единожды. Как будто её слова имели тут значение.
Хотя фигурка у неё неплохая… Если бы только не эти короткие ноги и ладони, большие и непропорциональные по сравнению с предплечьями. Её руки были сильными, мускулистыми, как у всех баб, регулярно пускающих в ход меч. Лицо симпатичное, но подпорченное этим её вечным выражением а-ля изнеженная руаншитская царевна в вонючем портовом борделе.
Стало быть, они идут через весь Север, чтобы отыскать какое-то мифическое кольцо, способное заставить вампиров гореть на солнце. Глупее этого ничего быть не может.