— Выпей, тебе лучше станет. И мед ешь, — он поддержал ее трясущуюся в руке чашку.
— Да, да, — ее речь становилась все более невнятной.
Дима сидел расслабленно и с интересом слушал. Он единственный, казалось, не замечал гнетущей атмосферы и бабушкиного состояния. А может, не видел разницы, потому что бабушка Вера с того времени, как он ее подобрал, только так и выглядела?
— Чего-то я не догоняю. Вы что, чулки у них сперли? Ничего ценнее не нашли? Оружие, боеприпасы там…
Бледные губы дрогнули, но не в улыбке. Ответа на вопрос не последовало, чашка все-таки выпала из старческих пальцев, янтарная жидкость выплеснулась на паркет, во все стороны рассыпались куски фарфора с ягодами рябины на них.
Скорая приехала на удивление быстро. У бабушки констатировали инсульт.
*
Отказ от жизни, шаг за шагом, день за днем. Когда это началось? Инсульт стал лишь еще одним этапом. Насколько еще хватит заложенных в человеке жизненных сил, которые больше не используют, которые отторгают? Эти силы совершенно не нужны, бесполезны, лишь удерживают душу в немощном теле.
Солнце встает, солнце заходит, проходит ночь. Мы живем, кто-то рядом с нами умирает.
Все время Дашу не отпускали мысли о смерти. С того момента как бабушку Веру увезла скорая, а Сергея и ее отвез в больницу на своей машине Дима.
Смерть — это освобождение, разрешение и новое начало? Живым так думать легче. Самое страшное — это ступенька к ней, к смерти. Когда жизнь кажется врагом, ограничивающим и удерживающим силой.
Это грех, если чувствуешь облегчение после смерти близкого тебе человека? Бабушка Вера умерла через два месяца после инсульта. И все эти дни она пролежала на своей кровати.
Сергей оставил работу охранником без сожалений. Он ухаживал за бабушкой.
Ухаживал… Как много разнообразного в этом слове. Можно ухаживать за девушкой, развлекать, дарить цветы и конфеты, гулять в парке, держась за руки. Девушка или принимает ухаживания, или нет. Во всяком случае, честные девушки, если принимают ухаживания, то этим дают парню надежду и повод.
Бабушка не выбирала — принимать или нет. У нее не осталось выбора, впрочем, как и у Сергея. И это были совсем другие ухаживания, это был уход. Наверное, люди, которые делают это за плату, и воспринимают весь процесс просто работой.
Сергей же не мог так к этому относиться. Ухаживал за родным человеком, которого знал совсем другим. Он помнил бабушку здоровой и веселой, безмерно активной. Мыслящей и живущей. А сейчас… Сейчас ему было тяжело, как никогда прежде. Кормление с ложечки, памперсы, обмывания. Бессмысленный взгляд и невнятное мычание.