— Я хочу увидеть сына! — тихо попросила девушка. Сейчас она лежала на обнаженном Романе, а единственной ее одеждой были обнимающие мужские руки.
— Не проси. Только не сейчас, хорошая моя. Сейчас я не готов тебя отпустить, — аккуратно поворачиваясь, уложил девушку на спину и накрыл своим телом. В этот раз обортень не спешил, как бы извиняясь за предыдущий. Эльза даже в какой-то момент начала отвечать, но окончательно расслабиться не позволили ни долгие искусные ласки мужчины, ни выпитое спиртное, ни сексуальное притяжение проклятых истинных пар.
В какой-то момент Роман перехватил ее взгляд. На миг он вспыхнул неприкрытой неистовой ненавистью, но сразу потух.
Застегнув рубашку на своем не до конца протрезвевшем сокровище, Гривцов поднял девушку на руки и понес в спальню.
Девушка физически чувствовала себя отдохнувшей, а морально… Эльза старалась не думать о том, что сейчас произошло. Случилось самое страшное. Непоправимое. Она смогла это пережить, поэтому немного расслабилась. Не сопротивлялась, когда Роман одевал ее в свою рубашку, медленно застегивал пуговички и беспрестанно целовал. Когда поднял на руки и куда-то понес, даже приобняла за шею, положив голову ему на плечо.
— Убирайся! Немедленно! — властный окрик вывел девушку из апатичного состояния. Анжела смотрела на них округлившимися глазами. В них застыли: ужас, презрение, жалость… и зависть? В последнем Эльза не была уверена.
Выбежав в слезах из комнаты, на прощание Анжела сильно хлопнула дверью.
— Извини, — Гривцову было неудобно?
Поставив девушку на кровать, альфа стал с ней примерно одного роста и мог смотреть прямо в глаза.
— Я только что изменила своему мужу, — Эльза произнесла неожиданно даже для себя.
— Это было неизбежно, — так просто сказал Роман, легонько поглаживая чуть пониже спины и крепче вжимая в себя. Гривцов опять хотел… Эльза грустно улыбнулась.
— Ты — второй мужчина. А он — первый и единственный, — с трудом оттолкнув от себя оборотня, она не удержала равновесие и упала. Быстро сев, показала на сердце:
— Здесь. Всегда.
Зачем? Зачем она все портила? Еще минуту назад Гривцов был доволен, а сейчас метался по комнате, как загнанный зверь. Эль не понимала этой его реакции. Не стоило вспоминать Ростислава. Однозначно, не стоило. Но и его упоминание не должно было вызвать такой реакции.
Она сознательно пошла на измену, пытаясь смягчить участь своих близких. Ведь прежде ничего не дав, у такого, как Гривцов, нельзя даже воды попросить.
— Не сравнивай. Меня. С ним. Больше. Никогда, — отчетливо произнёс мужчина, нависая над девушкой.