Следующие вожди зашли очень далеко в попытке упорядочить нашу новую жизнь. Мы стали походить на машины, не имеющие права голоса и лишённые выбора. Да и многие ратенмарцы не противились такому укладу. Никто не хотел рожать и воспитывать детей в военное время, считая что такую простую задачу можно доверить высокотехнологическим системам, а сами они тем временем посвящали себя войне.
Как я уже и сказал, всё изменилось с приходом к власти семьи ран Альрона. К тому времени набралось уже достаточно несогласных с рабским порядком и вместе они захватили власть.
— То есть случился переворот? — погрузилась я в историю, позабыв обо всем — то, о чем рассказывал Кэртис, я слышала впервые.
— Да. Империей правит сильнейший, — смиренно отозвался Синий, словно повторяя непреложный закон. — И нам очень повезло, что новая имперская семья обладала мудростью, дальновидностью и любовью к своему народу. По сравнению с тем, как мы живём сейчас, прошлое было не жизнью — существованием. Мы так же воюем, но больше не гибнем понапрасну, восстанавливаем культуру и хотим стать такими, какими были когда-то. Путь, конечно, долгий, но мы стараемся. И я постараюсь, — ударил он кулаком о раскрытую ладонь.
— Кэртис, а почему ран Альрон стал капитаном? Ведь получается, что он принадлежит к правящей семье. Наверное, они могли уладить этот вопрос и он мог бы… не заниматься опасным делом, — «не становиться выродком-мутантом-убийцей», добавила про себя я.
— Юна, у меня от твоих вопросов волосы дыбом. Сразу видно — всему виной ваша странная программа, — покивал он собственным мыслям. — Альроны — пример всем и ран Дарий не исключение.
Слушать восторженные речи Кэртиса в адрес ненавистного капитана не очень хотелось, но мне была отчаянно нужна информация, и сейчас, впервые за долгое время, Синий, не стесняясь, делился со мной именно тем, что меня интересовало. Я уже раскрыла рот, чтобы задать следующий вопрос, как слабая вибрация зашуршала рядом. Кэртис опустил взгляд.
— Прости, Юна. Меня вызывают в Спасательную. Нужно срочно бежать. — Последние слова он бросал, уже поднимаясь и шустро подхватывая вещи. — Увидимся!
Парень умчался по своим делам, оставив меня размышлять о странной судьбе Ратенмара.
Трудно поверить, что чья-то ошибка прошлого стала причиной войны, не стихающей уже семь сантиров. Уступи тогда тандерцам этот ран Тожест Тринадцатый, может, и не погибла бы целая планета, и тогда ратенмарцы не посвятили бы себя кровопролитной войне, жертвой которой стал мой собственный мир.
Сожалеть о прошлом всегда казалось мне горьким. Словно давным-давно умер единственный шанс на лучшую жизнь, и теперь не оставалось ничего иного, как оплакать потерю.