Повернувшись к стойке, я протянул карточку.
Бармен сомневался всего секунду, затем взял карту и я оплатил напитки. Его коктейли. За коньяк и закуски платил Николай.
Мы вышли на воздух. Охранники проводили нас взглядом до парковки. В полном молчании мы сели в салон, я нажал кнопку зажигания, мотор заурчал и мы покатились прочь от клуба.
— Тебя как зовут?
— Миша.
— Откуда ты?
— Отсюда.
— Я имею в виду акцент. — Парень был не слишком разговорчив.
— Страшная халатность логопеда.
«Значит, говорить ты не будешь. Прекрасно.»
Я оставил попытки создать непринуждённую атмосферу.
В салоне автомобиля я отчётливее различил запах омеги. От парня пахло хмелем и крапивой. Необычно для младшего пола, но природа непредсказуема.
Запах был не слишком отчётливым. Может, отсюда и ершистость парня? Многие омеги комплексовали по поводу собственного аромата не меньше, чем по поводу фигуры.
По мне, так это не имело никакого значения, если пахло приятно. Мише не о чем было волноваться.
Омега на рецепции проводил моего спутника осуждающим взглядом, будто бы сам отказался заглянуть ко мне, пригласи я его.
В лифте мы тоже молчали. Я откровенно разглядывал омегу. Он не мог этого не заметить, но делал вид, что это его абсолютно не заботит.
Впрочем, так оно могло и оказаться.
— Проходи, — пропустил я его вперёд.
Миша окинул скучную и пресную обстановку гостиницы таким же взглядом, как и меня самого в клубе, и направился в спальню. Заинтригованный, я держался позади.
Он сбросил кофту. Под ней оказалась розовая борцовка.
— Я в душ, — бросил он и скрылся за дверью.
Хотелось выпить, но омега слегка настораживал.
Странный он.
Клофелинщик?
Шлюшка?
Отморозок?
Вроде не под наркотой.
В ванной загудел душ. Я расстегнул рубашку и прошёлся по комнате. За окном тянулись неровные улочки ночного города. Там, вдалеке, мгла затягивала реку. Летняя духота настойчиво проникла в номер. Я закрыл окно и включил климат-контроль.
Позади распахнулась дверь.
Тонкая изящная фигура, на которой не наблюдалось ни клочка одежды, появилась из ванной. Свет в комнате никто из нас так и не включил, и потому мне оставалось ловить скользящие отблески на влажных очертаниях тела.
Он был потрясающий. Высокий, стройный, покатые плечи, отведённые назад, ровная грудь и гладкий изгиб живота.
Если до этого возбуждение едва бродило в голове, то, стоило мне увидеть парня раздетым, член налился болезненно быстро.
В горле пересохло.
— Прими душ, — скомандовал он и отошёл в противоположную от кровати сторону, будто предупреждая: не будет по-моему — не будет никак.
Парень встал боком, свет упал на его бёдра, обнажая пах. Небольшой и аккуратный член был лишён любой растительности, как у большинства омег.