— Великолепно, — продолжил Блэкборн в тишине. — Пусть имя Матиаса Д'Арка будет зарегистрировано в свитках. Если больше нет номинантов, то…
— Я номинирую Айсдернуса Рикарда.
Голос Брэма звучал громко, ясно. Он послал дрожь по коже Айса. Он чувствовал все эмоции, от неожиданности до возмущения, исходящие от других. Или, может быть, это была его нервозность.
Блэкборн отшатнулся.
— Рикарда, безумного?
— Если называть безумцем того, кто сражался с Анарки, которые убили его сестру, тогда да.
— Он не Избранный, — возразил Кэмден. — Он не отвечает требованиям.
— Тогда я предлагаю изменить порядок. Как мы можем эффективно управлять всеми, когда среди нас представлен только один класс? Если мистер Д'Арк прав и Лишенные планируют восстание, не можем ли мы подавить их гнев, назначив одного из них?
— Это довольно внезапно, — рассуждал Спенсер.
— Так же, как и замена советника, который был жестоко убит в своем собственном доме.
Брэм послал ему вымученную улыбку.
— Да… конечно.
Плечи Спенсера поникли.
— Честно говоря, я не вижу причин отказываться. Было бы плохо давить в эти трудные времена, а так и будет выглядеть, если до Лишенных дойдет известие, что мы отказались рассматривать изменение в социальном порядке, чтобы, возможно, включить одного из их. Представьте себе, какое волнение поднимется.
— Уверяю вас, — вдруг заговорил Матиас. — Я могу их успокоить.
— Путем использования Анарки, сэр?
Вопрос Брэма был идеально язвительным. И этим он взял ситуацию в свои руки. Аккуратно Брэм загнал Блэкборна и Спенсера в угол.
— Очевидно, нет, — добавил Тайнан. — Или мой дед был бы с нами.
Покончив с этим, Брэм призвал всех к голосованию. Учитывая, что у них не было логического аргумента, поскольку они внезапно поддерживали перемены, хотя избегали их на протяжении веков, все старейшины Совета согласились, некоторые явно более неохотно, чем другие, изменить социальный порядок, чтобы позволить Лишенным иметь представительство в Совете.
— Какие-либо иные возражения к номинации Рикарда? — бросил вызов Брэм.
Мертвая тишина.
Айс нервно сглотнул. Взрыв изумления охватил его. Выдвижение кандидатуры на место в Совете, которое должно было быть его двести лет назад, теперь находится в его руках. Должно быть, это сладкая победа, потому что тот самый человек, ответственный за его поражение много лет назад, был теперь его неохотным сторонником, но Айс не мог сейчас думать о мелочной иронии. Месть не была сладкой и не служила мотивом. Память о Гайлин и любовь Сабэль… больше ничего не имело значения. Он оставил прошлое позади. Его будущее на верном пути.