– Больница, – усмехнулся Игнат. – И ты будешь лежать здесь столько, сколько придется.
Не сказал, но припечатал.
– Я так за тебя волновалась, – призналась, зажмурившись от боязни быть осмеянной.
Наш последний разговор окончился ссорой. Я сама перечеркнула возможное будущее, ещё тогда, как сбежала после первого обращения. Он никогда меня не простит и не забудет моего предательства. Мне не стать ему достойным стражем. От этого особенно тошно.
Если сейчас он скажет что-нибудь гадкое, я пойму. Если он уйдет – приму его выбор. Нас ничего не держит вместе. Но мне не забыть его взгляда, темного, бездонного. Не забыть того поцелуя на веранде, после которого захотелось жить. Не забыть звериной ярости, с которой он сражался, и от которой меня прошибало током.
– Я за тебя – тоже, – ответил он и дотронулся до моей руки, сплел наши пальцы. – Кира, если бы они что-то с тобой сделали, я бы…
Он не закончил, а я не стала додумывать.
– Кира, послушай меня. – Голос зазвучал жестче. – Теперь ты в ещё большей опасности, чем раньше. Историю с заброшенным складом замяли, но в тот день мы объявили негласную войну всем в ОСО. За нами будут охотиться, поэтому в твоих же интересах переехать ко мне и уходить куда-либо только под присмотром. Алекс пообещал присмотреть за Денисом, но ты – на моей совести.
– Переехать в гостевую комнату? – кисло улыбнулась.
– Можешь в мою. Думаю, смогу потесниться.
– Нет, я, конечно, приму предложение, но…
Я собиралась добавить что-то колкое про вечеринки из трех девиц и него самого, но Фирсанов смял мои губы властным поцелуем. Слишком быстрым, слишком коротким, чтобы насытиться им. Потом Игнат и вовсе заявил:
– Мне надо идти.
– Фирсанов! – Я приподнялась на локтях, поудобнее устроилась на подушке. Капельница, тянущаяся к руке, пошатнулась, но устояла.
Он обернулся в дверях.
– Я согласна переехать, но не думай, будто я влюбилась в тебя, – уколола в самое сердце.
– О, даже не смел мечтать. Я тоже тебя не люблю.
Не люблю. Нисколько. Любовь – это пустые слова. Он совсем не герой моего романа. Он неправильный, не умеющий подчиняться. Но с ним я готова спуститься в ад. Его демоны не умолкают ни на миг.
Это не любовь. Это жизненная необходимость.
В его доме нашлось место для моего гардероба, ванную расчистили под нескончаемые тюбики и крема. Игнат принял мои заскоки, я научилась успокаивать его ночные кошмары.
Я знала, что за домом ведется наблюдение «наших», и что в любой момент могут нагрянуть «не наши». Но меня это не сильно беспокоило. Пока рядом Игнат Фирсанов – мне не страшен сам черт.