До того как я попал в Армию, кое что произошло. Вернее я ушел служить именно из-за этого случая.
Амалия Лукас.
Моя первая любовь, беременная не моим ребенком.
Девчонка пришла ко мне вся в слезах, ей было девятнадцать, мне двадцать один. Родители выперли её из дома, узнав, что Амалия беременна. Я принял её и её еще не рожденного ребенка. Она была такая нежная, такая ранимая, что просто не укладывалось в голове, что такая девушка может залететь на вечеринке от совершенно незнакомого парня. Мы выбирали кроватку и одежду для малыша. Я ходил с ней на узи, представляясь отцом ребенка. Рядом с ней я был счастлив. Она заставляла меня смеяться. Будто она была предназначена мне самой судьбой.
Вторник, восьмое сентября.
Эта дата никогда не сотрется из моей памяти.
Я не успевал забрать Амалию на очередное узи что бы узнать пол ребенка, и попросил своего отца дать Амалии свою машину с водителем.
Как на зло, мой телефон разрядился. Я сидел около больницы больше часа, ожидая Амалию. Моё сердце предательски быстро стучало. Оно уже знало. Отец слишком большой почёт отдавал пунктуальности, что бы позволить водителю опоздать на подобное время.
Не дождавшись Амалию в больнице, я отправился домой.
Пока я ехал, все мои мысли были о преждевременных родах и потери сознания.
Я блядь представить не мог, что как только заверну к дому, увижу горящие остатки внедорожника отца.
Его Мерседес взорвали.
Отец стоял в стороне, обсуждая что-то с полицейским. Когда он увидел мою машину, он поджал губы и раздраженно закатил глаза. Когда я вышел из внедорожника, то уже ничего не видел. Я в первый раз плакал. Мне не нужно было говорить, что случилось с Амалией и ее, не рожденным малышом. Я просто стоял и смотрел, как тушат останки внедорожника. Отец похлопал меня по спине.
— Мы отомстим Старку и за неё. — Всё что он сказал. Для него это была уже игра. Спортивный интерес. Они развернули настоящее сафари друг на друга посреди города.
Взрывчатка предназначалась отцу.
Подарок Даниэля Старка.
— Арес, да скажи ты хоть слово, наконец! — В мой разум пробился голос Никки. Я дрогнул и осторожно перевел свой взгляд на неё. Каким-то образом мы уже сидели в моей машине.
— Да, малыш. Ты в порядке? — Сглотнув густой ком, проскрежетал мой голос. Никки надула свои пухлые губки.
— Почему ты его убил? Мы ведь даже не узнали, почему он это сделал! — Пискнула Никки. Я плотно зажмурился.
Медрик Шварц отец Амалии Лукас. Я этого не понял, пока не встретил его вживую. У него её глаза. Он отомстил двум семьям за свою дочь. Он сделал это таким же способом, каким убили Амалию. Взрывы.