Он неохотно разжал руки.
— Только ненадолго!
— По-маленькому, — уверила я его и поковыляла к выходу. Ноги заплетались, и не только из-за усталости. Что-то я вправду увлеклась… На выходе, не выдержав, оглянулась. Денис сидел, схватившись руками за голову и таращился на стоявшую перед ним бутылку минералки. Только сейчас я сообразила, что он сегодня практически не пьет — разве что первый бокал шампанского за юбиляров — чуть ли не единственных из моих друзей исхитрившихся не развестись и не испортить друг другу совместное существование.
Я повернулась и обнаружила, что навстречу мне идет Лариса. Мне пришлось постараться, чтобы не споткнуться, не замедлить и не ускорить шаг. Вообще-то, я плохо ее знала — она была дальней знакомой Алены с Сашей. И казалась мне вполне приятной женщиной.
До недавнего времени.
Казалось, движение замедлилось — словно нас снимали "рапидом" — Лариса взглянула, глаза ее метнулись, но она постаралась тоже не изменить ни походки, ни выражения лица. Приближаясь, я смотрела на нее в упор, и видела, что оно становится все напряженнее, глаза кого-то ищут… Подкрепление? Валерика?
И, все-таки, Лариса не выдержала первой — когда мы поравнялись в дверях, резко шарахнулась в сторону, влепившись плечом в косяк… Больно, наверное.
И мне вдруг стало ее жалко. Бьемся мы, бабы, за женское счастье, то бишь за мужика под боком, думаем, что жить без него не можем, отбиваем, воруем, уводим… А наши замечательные мужики только довольно похмыкивают и ждут — кто кого? Кому он, главный приз, достанется? Да они мизинца нашего не стоят! Хотела я поделиться с Ларисой этим своим откровением, оглянулась — куда там! Уже и не видно — так от меня, великой и ужасной, ломанулась…
Вздохнула я и пошла таки в туалет.
А выйдя, обнаружила околачивающийся поблизости приз. То бишь, Валеру. Речь, он, видимо, заготовил заранее, потому что начал, едва я только открыла дверь.
— Ну вот что, — велел внушительно, — оставь Лариску в покое! Она перед тобой ни в чем не виновата, я сам от тебя ушел!
— Хорошо, — послушно согласилась я.
— Ты что, хочешь Фроловым весь праздник испортить? Мало того, что заявилась нежданно-негаданно со своим… Что ты сказала?
Я пожала плечами:
— Я с тобой согласилась. Ты сказал оставить Лариску в покое, я сказала «хорошо».
Он сощурился. Может, просто по привычке, а, может, считал, что это добавляет ему проницательности, но только зря он это делает — так его и без того небольшие глаза теряются за нахмуренными бровями и собранными в складки веками.
— Не могу понять, что ты задумала, — сказал медленно. — К чему весь этот балаган?