– Я тебе сказал, чтобы ты перестал портить девок! – рычал Шом. – Я тебе сказал, что живым зарою, если узнаю!
– Счастливчик.., – сипел он, трясясь.
– А ты опять за старое! – тряс он кулачищами.
– Всего одна! И так умирала…
Я зашипела змеей.
– Если ты выпустишь его кровь, и пальцем не пошевелю, – сказал мне дядька.
– Падалью не питаюсь, – передернула я плечами и скривила губы.
– Госпожа! – умоляюще посмотрел на меня мужик.
Я наклонилась к нему.
– Если ты сейчас же напишешь все имена своих жертв, то клянусь, твоя смерть будет не так ужасна, какую ты сейчас получишь.
– Я напишу! – выкрикнул он.
Шом лишь повел головой, а официант уже принес все необходимое. Мне не понравилось.
– Что это за прошлый век? – неприятно удивилась я. – Денег нет на ручку и бумагу?
Я вытащила из сумки все необходимое и вручила это в трясущиеся руки смертника.
– Пиши разборчиво, – кровожадно улыбнулась я.
И следующие пять минут царила полнейшая тишина, только скрип ручки раздавался в зале. Когда он закончил, Шом свернул лист и убрал во внутренний карман. Итон шумно сглотнул, капля пота сползала по его виску. Он был жутко напуган. Мафиози же сделал кому-то знак, и несколько мужиков подтолкнули смертника на выход. Он обернулся на меня. Я опустила глаза, и у мужика подкосились ноги. Я закусила губу. Не знаю, что он делал с теми несчастными, но конкретно сейчас передо мной был человек, которому я могла помочь. Я посмотрела магическим взором и утончила стенки сосудов. Не знаю, какую расправу готовил Шом, но мужик умрет после первого же удара.
Я села обратно за свой стол и заказала крепкой гадости. Мысль, что я убила человека, не покидала меня. Да, технически это не я, да, он – тварь, каких мало, но… В зале по-прежнему стояла тишина. Но звенящей она стала, когда Шом с товарищами вошел и сел за мой стол. К этому времени официант налил мне вторую рюмку. Перед моими собутыльниками появилось нечто мутное в стаканах. Они выпили. Шом был мрачнее тучи. Я его разглядывала переферийным зрением. Мужику лет сорок, косматые волосы напомнили мне о Стеньке Разине, уродливый кривой шрам портил неплохое лицо воина. Сильные руки, кряжестое тело. Выглядел он разбойником с большой дороги. До Вито Корлеоне ему было, как пешком до Луны без скафандра. А еще он был в татуировках. Внезапно в моем мозгу всплыли песни Круга, и я запела. Тихо, но четко. Был у меня друг, который в бытность наших близких отношений таскал меня по караоке. Я не очень любила его блатной репертур, но голос мне нравился, поэтому я с удовольствием тусила с ним ночи напролет. Поди ж ты, как пригодилось… К пятой песне Шом на меня смотрел, как на родную, к восьмой боготворил. Когда я закончила "Владимирский централ", он встал.