Элла вернулась к себе в комнату. Поставила вместилище на подоконник и вздохнула. Ладно, Натала вертихвостка, но и Авар тоже хорош. Там, на площади, шептал о любви, а сейчас вовсю флиртует с другой. Вроде никогда легкомысленным поведением не отличался, говорил: "Моя кровь слишком хороша, чтобы я следил где ни попадя", и вот на тебе! Может, все оттого, что с Наталой и не наследишь особо, и Авар чувствует себя свободным? Тем более… Он уедет на свои земли, а девушке разгребай потом слухи и восстанавливай репутацию. Махнула рукой. Пусть так, но ей, Элле, до всего этого какое дело? Мыслями она еще с Драком, отчего так волнует поведение Авара? Как же плохо не понимать того, что творится в собственной голове! Правильно говорят, магия не должна вмешиваться с естественный ход вещей. Всякое воздействие заканчивается плохо.
Пришел Ферн, лощеный настолько, что Элла стушевалась на мгновение. Но мужчина окинул ее восхищенным взглядом и слегка поклонился, приветствуя.
— Сегодня ты так хороша, девочка, — заметил он, улыбаясь, — что годишься и богу в пару. А уж мне, скромному торговцу, и вовсе несказанно льстит внимание такой спутницы.
Элла посмотрела на подвеску с изумрудом у него на груди и на кольца на руке и ухмыльнулась. Потанцевать сойдет и этот лавочник.
— Пожалуйста, не называй меня девочкой, — попросила она, подавая руку.
Ферн притянул ее к себе и, глядя сверху вниз, проговорил в полголоса.
— Так покажи, что уже взрослая. Что горяча и умела не только в магии…
Элла вдохнула запах его духов и посмотрела в глаза. Хитрые с задорной искоркой.
— Не сегодня, — протянула она. — Через пару дней. Либо решусь, либо перестану морочить тебе голову.
— Договорились, девочка, — улыбнулся Ферн и увлек Эллу за собой.
Танцевал он и впрямь неплохо. Успевал за спутницей и в хороводах, и в паре. Хорошо двигался, умудрялся шутить и осторожно приставать к Элле. Поначалу ее забавляли подобные юношеские попытки, но вскоре она перестала замечать все вокруг.
Тмар пригласил ее на танец. Огромный, наполненный людьми, будто бочка после дождя, город дышал и топал в одном ритме с Эллой. Пусть сейчас он выглядел беззащитно и трогательно, как ошпаренный котенок, но дочь Тэона точно знала, грозный хищник делится с ней своей силой. Силой полученной из слез тысячи глаз, из смеха тысячи ртов, от боли тысячи растертых ног и рук и ликующих криков тысячи глоток. Страха тысячи сердец и молитв тысячи голосов. Жара тысячи поцелуев.
Элла закрыла глаза. Вслушивалась в музыку, а слышала шум прибоя и шипение морской пены, вглядывалась в свет городских фонарей, а видела тьму, непроглядную, холодную. Обдавая горячим воздухом, снова накатила волна силы, и Элла вдруг поняла, что именно город хочет от нее. Заглянула в чашу и, словно поварешкой зачерпнув из нее созидательной силы старых богов — никогда не думала, что сможет отделить от других видов — мысленно скатала ее в шар и покатила к морю. "Прими от меня в дар новую душу, Тмар", — прошептала она. И город ответил многоголосым криком радости и неравномерным благодарным вздохом. Шар дополз до берега и, окунувшись с морскую воду, вытянулся, потемнел и превратился в существо, напоминающее бездну, черную трещину в пространстве. Элле показалось, что новорожденный широко улыбнулся ей. На душе потеплело и стало так хорошо, что захотелось лететь высоко-высоко в гости к самому солнцу.