растворился под кожей.
И тогда мальчик устремился за ворота поместья. Он знал куда ему хочется попасть больше всего на
свете.
Вскоре он был воздушном порту и устраивался на технической площадке между гондолой и шаром,
готовившегося к отправке дирижабля.
Когда воздушный корабль поднялся в небо, и заработавшие магические движетели погнали его навстречу
солнцу, мальчик стоял, обдуваемый ветрами и млел от счастья и восторга.
Стучавшее в бешенном темпе сердечко, грозило выпрыгнуть, уровень адреналина просто зашкаливал и
тогда...
Прямо по центру грудной клетки в месте, называемом солнечным сплетением, загорелся крохотный
огонёк. Мальчуган сел на задницу, продолжая смотреть на несущиеся навстречу облака.
Но он ничего этого уже не видел, проснувшийся источник разбудил спящее в нём сознание, его
настоящую душу, которая до этого момента сладко спала в груди. В мир возвращался Сашка Карягин,
Сашка Буряков, Александра Крэйн, картины прожитых жизней пронеслись в голове Алекса, враз
вспомнившего почти всё, всё основное из прожитых жизней.
То, что его ещё молодой и неокрепший мозг считал ненужным, он безжалостно удалял из памяти, слишком большой поток информации был опасен для шестилетнего мальчика.
Когда дирижабль пришвартовался в столице, он спустился вниз и отключив артефакт, одной из функций
которого, была функция скрыта стал ждать. Алекс знал, что Саша, сестрёнка близнец, рассказала матери
где его искать. Он не чувствовал себя мужиком-десантником Александром Карягиным, не был он ни
подростком охотником, а затем учеником жреца Захара Сашкой Буряковым, и конечно же не являлся
Александрой Крэйн, которая была его матерью, просто память этих людей находилась в нём и была
единой с его собственной.
На трапе сидел шести летний пацан. Его благородный вид и медальон принадлежности к одному из
высших кланов королевства, висевший на шее, отпугивал желающих подойти.
Скоро его забрали, переправили телепортом обратно в поместье, где мама укоризненно посмотрела,
отчего стало очень стыдно за то, что заставил её волноваться, потом обычная уже процедура порки от
бабули и сон от Луизы.
Во сне сознание закончило слияние.
И проснувшись задолго до рассвета, лёжа в своей кровати я размышлял;
Есть ли смерть после жизни. Не знаю, сколько не пытался умереть окончательно, пока не получилось.
Растворившись в выращенной яйцеклетке я как бы уснул ненадолго. Сон оказался чересчур
беспокойным. Порой просыпался в панике, страх и ужас летали вокруг пытаясь поглотить, сожрать
новорожденную душу. Скрепы, поставленные на подсознательном уровне держали моё я и не давали