Леяра вздохнула. Прямо не поход к ловчим, а дорога откровений!
— У нас тридцать лет разница! — повторила она давно известное, надеясь, что этого достаточно, чтобы внести ясность. — Когда я родилась, он был уже взрослым мужчиной. Кроме отца и золотой масти, у нас нет ничего общего. Пока у братца не было своей семьи, он относился ко мне как к игрушке, а после женитьбы на его синей подружке и это пропало.
— А чем плоха синяя подружка?
— Тем, что она синяя! — Леяра посмотрела на мужа, как на идиота, а потом спохватилась и поспешила пояснить. — Масть — это показатель магических возможностей: золотые — самые сильные, следом белые, потом синие, изумрудные, красные, рыжие, серые и черные, сила пятнистых определяется цветом пятен. Ходят слухи, что однажды среди черных воплотится бог, но по мне это сказки, не больше. Пару стараются подобрать близкой масти по одной лишь причине — жизнь с супругом, серьезно превосходящим по силе, укорачивает время слабого. Про рождение детей и говорить нечего.
Драконица остановилась и кинула взгляд на мужа. Обычно посторонних мало интересовали сложности крылатых. Но судя по проступившей морщинке между бровями, Тивой внимательно слушал. Леяра ухмыльнулась и продолжила.
— Отец был силен настолько, что даже золотая не выдержала его долго. Про мою белую мать и говорить нечего, — Леяра вздохнула: — Я ее не помню толком. Майран ничем ему не уступает. И при таких данных взял себе синюю самку!
— Так чем она плоха-то? — будто проснулся Тивой. — Жива, уже хорошо.
— Нет! У синих самок есть особенность: они выдерживают любого самца рядом, но дети крайне редко наследуют цвет отца. У Майрана семеро мальчишек, а золотой только младший, — Леяра хмыкнула и состроила рожицу: — и неясно еще, получится ли из него что-то дельное! Майран серьезно подпортил породу. А отец так и не простил ему этой свадьбы.
— Ах вот как, — закивал Тивой и открыл рот добавить еще что-то, но не успел.
Стены туннеля содрогнулись и пошли трещинами.
— Я его держу, — поспешил успокоить супругу наследник ловчих. — Нас, кажется, атакуют.
Леяра застыла, не в силах тронуться с места, в голову пришла жуткая мысль: сейчас камни вокруг расплющат их как гусениц.
Тивой очнулся быстрее: закинул жену на плечо, как мешок с добром, и побежал дальше по туннелю.
— Сейчас отыщу удобное место и выйдем отсюда, — предупредил торопливо и сбивчиво.
Леяра не ответила. Ее трясло мелкой дрожью. Воздух в проходе нагрелся и обжигал при каждом вздохе. Одежда казалась тесной, в горле пересохло, а из груди рвался беззвучный стон. У стен словно появились руки, и они больно хватали драконицу, угрожая навсегда похоронить ее в своих недрах.