Ларайе успокаивающе похлопал девушку по ладони и продолжил:
— Я не совсем понимаю, почему именно наша гостья, попавшая сюда не по своей и даже не по твоей воле, должна выполнять ее работу. Валлар, ты согласен со мной?
Граф, прислонившись спиной к стене, обтянутой светло-голубым шелком, пригревшись, начал потихоньку засыпать, а обращение капитана застало его врасплох:
— Да!
— Что да? — поинтересовался сквайр с улыбкой.
Валлар приоткрыл один глаз и уверенно кивнул:
— На все. Вы же знаете, я вам во всем доверяю.
— Я польщен, но ты хоть знаешь, о чем идет речь?
Граф не выдержал такого давления и был вынужден приоткрыть и второй глаз:
— А зачем мне это? Я ведь уже сказал, что во всем вам доверяю, разве этого не достаточно?
Альбрехт кратко рассказал наставнику, как именно Александра оказалась в этом мире, делая акцент на том, что браслет не закрылся бы на руке «пустышки». А потом завел какой-то странный разговор о том, что Карл, их горячо любимый и всеми уважаемый император, уже очень стар и вряд ли протянет больше двух лет. Вот отсюда-то и начинается головная боль герцога, как внештатного безопасника, головой отвечающего за благополучие и целостность государства.
Карл, то ли страдая старческим маразмом, то ли просто преследуя какие-то свои цели, не доступные для понимания простым смертным типа того же Альбрехта, до сих пор не назвал преемника трона. Проблем бы не было, будь в Золотом Эдрахе заведено одно мудрое правило: кто родился первым, того и тапки. Ну, в смысле корона, почет и уважение поданных.
Вместо грамотно изложенного закона имелось два взрослых и очень амбициозных сына, которые с самых малых лет не особо дружили между собой, матери-то у них были разные. Раньше Его Величество Карл вел довольно беспорядочную семейную жизнь и не брезговал связями на стороне. Что и явилось причиной для расставания с первой супругой, которая, как водиться, была насильно сведена в жрицы.
И если с личностью и взглядами старшего сына, Генри Вермонтского все было понятно и его биография не вызывала со стороны герцога никакого интереса, то младшенький, юный безусый Дональд Монтихо, наоборот, только и делал что, провоцировал к себе нездоровое любопытство со стороны безопасников.
Александра, которая терпеть не могла подводные камни в обществе отца, даже думать не хотела, что твориться при таких значимых фигурах, как их Карл. Но, как и всякая женщина, была чрезмерно любопытна, поэтому стоило герцогу ненадолго замолчать, как она начала его торопить:
— И чем же этот Дональд вам не угодил?
Дональд внешне угодил всем и вся: большой оптимист, он всегда лучился хорошим настроением и никогда, в отличие от отца, не срывался даже на слуг и более того, относился к низшему сословию так же, как к аристократам.