— Я в этом не сомневаюсь. А теперь мы можем быть свободны?
— Да, конечно.
Выйдя из аудитории под неприятные шепотки учащихся, мы решили пойти в какое-нибудь кафе, но расположенное подальше от ВУЗа, чтобы не возникало некоторых вопросов. Например, откуда у бедных студентов деньги на походы в кафе. Пришлось проехать несколько остановок на автобусе. И вот, наконец, мы увидели то, что искали. Довольно милое, уютное кафе, где можно было и перекусить, так как мы что-то проголодались.
Войдя внутрь, нашли столик в самом дальнем углу, сделали заказ, который нам принесли довольно быстро, и стали молча поглощать еду. Разговор начинать никто из нас не спешил. Да и говорить что-то о себе пока не хотелось. Я его знаю, как говорят: "Без году неделю", поэтому на откровения меня не тянуло. С ним, мне кажется, происходило то же самое. Но сидеть молча было как-то некомфортно, нужно было о чем-то говорить, и я завела безобидный разговор об учебе. Он охотно поддержал заданную тему и поделился со мной всеми нюансами, происходящими в данном заведении.
Плавно разговор перетек на наличие друзей. Ник сообщил довольно равнодушным голосом, что у него их нет, стал настаивать на том, что настоящей дружбы не существует, и он в нее не верит. Разубеждать в чем-то убежденного человека не имело смысла, вот и я не стала, только сообщила, что в прошлой жизни у меня остался друг, который всегда мог прийти на помощь, и которому я могла доверять на все сто процентов. Глядя на то, как я рассказываю об Алексе, он задал вполне закономерный вопрос:
— Тогда почему ты сбежала, если тебя было кому поддержать в трудную минуту?
— Я на тот момент не хотела никого видеть и решила начать жизнь сначала, — попыталась немного слукавить, не раскрывая всей правды.
— Нет, видимо, произошло еще что-то, что ты не захотела видеть именно своего друга, — вот же ж, блин, догадливый какой.
— Какие мы проницательные. Может и произошло, но я не хочу об этом говорить.
— Как хочешь, только здесь есть только один вариант развития событий: твой друг от тебя чего-то захотел, а ты не смогла ему этого дать. Ведь я прав? — да уж, в логическом мышлении ему не откажешь.
— Прав, — с тоской пришлось признать мне, — но я больше не хочу об этом говорить. А что насчет тебя?
— Прежде чем мы начнем говорить обо мне, ты мне скажи, как ты относишься к бисексуалам? — тут же задал мне вопрос Ник.
— А почему тебя волнует этот вопрос? — мгновенно напряглась неизвестно от чего.
— Тебе никогда не говорили, что отвечать вопросом на вопрос, по крайней мере, неприлично. А если спрашиваю, значит — надо.