— Надежда, каждый день проверяй кассу сама, следи за приходниками, — Лида постаралась скинуть наваждение и пробарабанила пальцами по стеклу на своем рабочем столе, поправила необходимые записочки на компьютере.
— Не переживайте, Лидия Сергеевна, все будет в полном порядке, — Надежда, молодая но расторопная, старший бухгалтер смотрела на главбуха глазами полными преданности. Ее природные кудряшки и губки — фантиком придавали лицу детское выражение, — отдыхайте спокойно.
— Все равно буду думать, как вы тут без меня. Еще ни одного отпуска не было, чтобы я не ходила на работу.
— Лидия Сергеевна, август на дворе, баланс свели, отчет сдали, все в порядке, — Надежда улыбалась во весь рот. Она впервые оставалась руководить бухгалтерией в школе, ей это льстило, разница в окладах была весьма кстати и втайне, она уже не могла дождаться, когда главбух помашет всем рукой из вагона поезда.
— Все равно, даже не верится, что я целый месяц не приду на работу, — Лида задумалась, и опять поглядела в окно. Там от ветра чуть покачивались макушки тополей, посаженных руками первых учителей школы в далекие послевоенные годы.
— А на сколько дней у вас путевки? — спросила бессменный кассир Галина Митрофановна. Всем уже давно казалось, что Галина Митрофановна в свои пятьдесят восемь лет — такая же неотъемлемая часть школы, как классная доска или обязательная общешкольная линейка на первое сентября. Все ее блузки обязательно украшали вязаные кружевные воротнички (любимое хобби), а высокую шишку из волос — самодельная вязаная заколка. Пожилая женщина любила обращаться ко всем, глядя поверх очков.
— Четырнадцать дней путевка, семь дней дорога — итого двадцать один день, — подытожила Лида.
— Ну вот, даже и не месяц, — засмеялась Надя, — а считайте, через двадцать два дня уже на работу придете.
— Да уж отдыхайте, и ни о чем не думайте, — поверх очков взгляд Галины Митрофановны был многозначительным, — все будет в норме.
В бухгалтерию зашел директор школы, невысокий, полный мужчина лет пятидесяти с явной проседью. Его любимая поговорка, что "школьные проблемы ему всю плешь проели" явно оправдывалась порядочной лысиной на затылке. Валерий Семенович был строгим, но в меру мягким и сердечным человеком. Много лет назад приехал он сюда скромным учителем физики и дошел до директора.
— А что отпускники наши все еще на работе делают? — обратился он к Лиде и улыбнулся своей широкой улыбкой, не свойственной современному строгому руководителю. — У тебя завтра поезд, надо чемоданы паковать, а не дебет с кредитом сводить. — В его глазах мелькнула лукавинка. Валерий Семенович подал бумаги Галине Митрофановне.