— Разве тебе не хотелось подчиниться мне, Алекса? Хоть раз выполнить мой приказ и получить награду?
Девушка задрожала, ни сколько от объятий, сколько от вкрадчивого шепота и ласкающих рук.
— Нет. Никогда. — выдохнула она в пространство как можно убедительнее, понимая сама, что ее голос дрожит.
— Ты лжешь мне, Алекса. — шепот становился все тише, а ласки — откровеннее, и его губы были уже в миллиметре от ее губ, — Я видел в твоих глаза готовность уступить мне и покориться.
— Ваши глаза вас обманывают, — уже почти шептала она в ответ, бессознательно притягиваясь к его губам, как к роднику тянется изнемогающий от жажды.
— А мне кажется, нет, — проговорил он и, наконец, поцеловал ее. Поцеловал по другому — страстно и пылко, как целует любовник, который ждал встречи и мечтал о ней. На такой поцелуй Алекса не могла не ответить, и вот они уже целовались по настоящему — жадно захватывая губы друг-друга и сплетаясь языками.
Когда капитан проделал дорожку из поцелуев по ее груди, Алекса уже мало что соображая, обняла его голову и с наслаждением взлохматила волосы. А он, обняв за талию и заставив откинуться назад, стал жадно ласкать языком ее грудь. Абсолютно мокрый кружевной лифчик ничего не скрывал, и капитан мог лизать ее сосок прямо через прозрачное невесомое кружево. Потом он принялся покусывать другой сосок и Алекса, уже не сдерживая нервной дрожи, вцепилась руками в волосы МакКелана и со стоном выгнулась. Любовный дурман не отступал, но она сделала последнюю попытку:
— Подожди, — лихорадочно прошептала она. — Не надо, прошу тебя. Я встану на колени, как ты хочешь, только не делай этого.
Она действительно встала на колени. То неожиданное возбуждение, которое она испытала от ласк капитана, напугало и обескуражило ее. Она боялась, что сдастся на милость этому страшному и непонятному человеку и станет безвольной тряпкой в его руках.
— Молодец, послушная девочка, — проговорил капитан и… сам встал на колени перед с ней и снова стал целовать ее безвольные губы.
На этот раз поцелуй был медленным, лаковым и просящим. Даже умоляющим. Он водил своим языком по ее губам, принуждая раскрыть рот. И Алекса сдалась. Открыв рот, она ответила на его поцелуй и сама прикоснулась своим языком к его языку. В страстном ритме поцелуя она совсем упустила из виду, что капитан и не думал отказываться от своего плана — проучить ее.
Целуя ее, он ловко расстегнул лифчик и теперь ласкал руками уже ничем не стесненную грудь. Она простонала прямо в его рот, и он снова, как пару минут назад стал целовать и ласкать языком и зубами ее соски. Алекса выгнулась от удовольствия и простонала.